Смута. Письма самозванки. Владислав Клевакин

она.

      – Эй, казак! – поднялся один из стрельцов. – Ты чего к нашей девке пристаешь?

      Зырян обернулся. Стрелец, бросивший ему вызов, был много шире в плечах и выше. Мордобой казаку сейчас был ни к чему.

      – Дело государево!

      Зырян достал из кармана свиток, что сунул ему напоследок вместе с грошами боярин Стрешнев. Увидев двуглавого орла на печати, стрельцы загудели и успокоились. Девка зажгла еще свечи.

      – Споем, стрельцы! – проревел здоровый детина в красном кафтане.

      Он ухватил своей огромной лапой стакан с горькой и разом опрокинул его себе в горло.

      – Запевай, Андрей, а мы подхватим! – ободрили его собутыльники.

      Не отец, не мать разлучили нас,

      Разлучил же нас тот великий князь,

      Князь Иван, государь Васильевич.

      Перед глазами Зыряна все поплыло, и он провалился в серый густой туман.

* * *

      По случаю признания царицей Мариной Юрьевной в тушинском самозванце своего мужа истинного царя Димитрия князь-гетман Роман Рожинский распорядился устроить пир для своих приближенных, а также для свиты царицы и царя Димитрия.

      На следующий день была задумана тайная помолвка вновь соединенной царственной пары. В Тушино, словно дятлы в весеннем лесу, застучали плотницкие топоры, завыли острозубые пилы, вгрызаясь в бревна. Весь лагерь вновь пришел в движение, начал строиться, обрастать новыми избами, среди которых особенно выделялся будущий дворец царя Димитрия.

      Строить решили по старорусскому обычаю. Первый этаж – из камня с прорезанными в нем небольшими оконцами-бойницами. На второй этаж поставили деревянный сруб, который увенчали небольшим куполом. С боков начали пристраивать женскую половину, где будет размещаться царица и ее двор. С храмом будущие хоромы соединили крытым бревенчатым переходом, в котором также прорезали пилами узкие бойницы. Строители и плотники засновали по всему Тушино. К воротам потянулись телеги с камнем для постройки единственной пока в усадьбе царя каменной белой башни.

      Князь-гетман столкнулся с Заруцким прямо в дверях.

      – Что, атаман, доволен ты? – прохрипел Роман Рожинский. – Казакам твоим жалованье все выдали.

      Заруцкий скривился:

      – Выдали, да не все. Не хватает, князь-гетман.

      Рожинский понимающе кивнул и развел руками:

      – Что было, дали. Царек наш всей шляхте да наемникам задолжал.

      Заруцкий облокотился на крыльцо и сдвинул шапку.

      – Коли задолжал, чего пир на весь мир устраиваете?

      Рожинский неуклюже пожал плечами.

      – Без пира никак, – буркнул он. – Да и царицу нашу нужно с самозванцем повенчать тайно, чтобы никто не знал.

      – Капеллан латинский будет? – неожиданно прямо спросил Заруцкий.

      Рожинский молча кивнул:

      – Сам знаешь. Католичкой она осталась. Не по сердцу ей вера ваша.

      Заруцкий злобно пнул ногой деревянную балясину в крыльце.

      – Казаки недовольны будут, да и остальные московиты. Царица русская, как и царь, должны быть православными