Бывший. Игра на поражение. Лина Коваль

нет. Так бывает.

      – Что тут смешного? Хватит ржать, – гневно смотрю то на одного, то на другого.

      Бесят. Обычная профессия. Очень даже нужная. Олег лечил мою лучшую подругу, Янку. На неё напал таксист, пытался изнасиловать. В клинике неврозов, куда Яну определил её отец, мы с Олегом и встретились.

      – Ты знаешь, что они часто сами с отклонениями? – произносит Шурик. – Я даже видел такого, на медосмотре для военного билета. Вот точь-в-точь твой через пару лет.

      – Почему? – нахмуриваюсь.

      – Он матерился, стряхивал пепел на меня и цитировал Карла Маркса. Такой же неадекватный.

      – Александр, – гаркаю взбешенно.

      Он сразу унимается. Знает, что за полным именем, выскользнувшим из моего рта, будет реальная взбучка. Как тогда, когда он случайно удалил запись интервью с директором цирка .

      На Адриана не смотрю. Понимаю, что бесполезно.

      Клюю носом в тарелку и пытаюсь доесть салат.

      – Плохой мужичок, да огородишко, – философски произносит Разин. – Оставлю вас ненадолго, – говорит поднимаясь.

      Сжимаю вилку посильнее и пытаюсь сделать вид, что присутствие Макриса меня не беспокоит.

      Тело кричит об обратном.

      Всё-таки чтобы отпустить человека недостаточно не писать ему и не звонить… Важно ещё не вспоминать. У меня не получалось.

      – Ты поговорила со своим психом? – спрашивает Адриан, отодвигая практически нетронутую тарелку.

      – Пока нет, – признаю́сь. – Он психиатр, – поправляю.

      Крепкая рука с силой ухватывается за мой локоть.

      – В смысле, нет? Мы же договаривались.

      – Олег на сутках, в клинике. Вечером приедет ко мне, и мы с ним поговорим.

      – Во сколько он явится?

      Уставляюсь на невозмутимое лицо и швыряю в него невидимые молнии. Одну за одной.

      – В девять.

      – Отлично, – произносит он сухо. – В десять заберу.

      – Ты… – нервно дышу. – Издеваешься?

      Отпихиваю его руку и нервно поправляю подол. Адриан рычит под нос какую-то русско-греческую тираду в мой адрес.

      – Это ты издьеваиешься, – в его глазах зарождается нехороший блеск. – Мы договарьивальись.

      – Дай мне время, – ударяю по столу кулаком. – Хватит командовать мной. Я тебе не девочка. Ясно?

      Взвизгиваю, когда широкая ладонь стискивает моё бедро.

      Проклятье.

      – Ты рьеально счьитаешь, что мнье всьё это надо? – его скулы превращаются в камень.

      Макрис поднимается с места и кивает вернувшемуся из туалета Шурику.

      – Если тебе не надо, зачем привязался? – выкрикиваю, с яростью жестикулируя.

      Посетители тактично делают вид, что ничего не слышат.

      – Воу, воу, воу, – округляет глаза Шурик. – Вера, зачем так с дядей разговариваешь?

      – Заткнись, – поворачиваемся к нему и цедим с Адрианом в голос.

      Снова смотрим друг на друга в упор.

      Я готова разнести его в пух и прах.

      За прошлое и настоящее. За то, что вернулся. За то, что снова бередит раны, которые, казалось бы, затянулись.

      Совершенно не успеваю среагировать,