Бывший. Игра на поражение. Лина Коваль

я не хотела, – оправдываюсь я. – Вообще, твоё дело, я просто подумала, что за нами будут следить.

      В гардеробе Адриан помогает мне одеться, забирает строгое пальто, и мы выходим на улицу вместе.

      – Адрес дома отправлю сообщением. Завтра жду с вещами. Сегодня же избавься от всех нежелательных контактов, – напоминает в приказном тоне, подцепляя мой локоть.

      Фыркаю в ответ и закатываю глаза.

      – Не надо со мной играть, Вера.

      – Знаешь, чем отличается хороший журналист от плохого? – говорю, усаживаясь в такси.

      Удерживая для меня заднюю дверь, Адриан молча приподнимает брови, и я сама отвечаю на свой вопрос, так и не дождавшись большей реакции:

      – Хороший журналист всегда проверяет факты и держит своё слово. Поэтому ты можешь не сомневаться, если я пообещала.

      Деловито укладываю сумочку на колени и уставляюсь на него.

      Усмешка на жёстких губах становится злой. Почему-то вспоминается наш последний разговор два года назад…

      – В таком случае ты журнальист хуже ньекуда, Вьера, – хрипит Адриан со странным выражением лица.

      Резкий хлопок закрывающейся двери. Водитель начинает движение, а я с изумлением глазею на отдаляющуюся широкую мужскую спину, пока она не скрывается за поворотом…

      Глава 8

      Адриан

      Серо…

      В этой России всегда серо и грязно. Даже если чисто.

      Такой вот парадокс.

      Запахнув свободное пальто, обхожу двухметровую лужу и оборачиваюсь, чтобы с сожалением осмотреть ровный слой какой-то жижи с дороги на своём только что купленном «Гелендвагене».

      Охренеть.

      Неужели люди по собственному желанию готовы жить здесь, зная, что где-то в мире есть места, где двести пятьдесят дней в году светит солнце.

      Греция, например!

      Решив сразу же после встречи, поискать ближайшую помывочную для авто, переключаю внимание на двухэтажное здание, граничащее с внушительных размеров автозаправочным комплексом.

      Молодец, этот русский! За два года так поднялся.

      Искренне улыбаюсь. Для меня, грека, выросшего в обществе людей, которые в большинстве своём любители откладывать на потом и почитатели ежедневной двухчасовой фиесты, чужой успех, неподкреплённый родительским капиталом – это ценность. То, за что, несомненно, стоит уважать.

      Тяну на себе железную дверь и оказываюсь в небольшом холле.

      – Добрый день. Хозяина вашего могу навестить? – говорю девчонке на ресепшене.

      Стараюсь без акцента, ну уж как получается. Видимо, так и останусь в этом городе белой вороной в чёрном пальто.

      – Богдана Анатольевича? – улыбается девица приветливо.

      – Его самого, – киваю, озираясь.

      – А как вас представить?

      – Скажите – Грек.

      – Хорошо, сейчас сообщу. – С интересом приподнимает брови и выпрямляет спину.

      Качаю головой.

      Девчонка же совсем. А всё туда же, на взрослых дяденек потянуло. Что у них в головах?.. Кто их родители?.. Кто воспитывал?..

      – Адриан