Провокатор. Борис Селеннов

из ворот дворник в фартуке, в картузе, с окладистой бородой и метлой в руках. Огляделся, заметив какой-то сор, раза два чиркнул метлой по мостовой, но, судя по всему, отнюдь не чистота улицы занимала его в эти минуты. В очередной раз нетерпеливо взглянув в сторону кабака, дворник оставил метлу и решительно пересёк улицу.

      – Душа горит, Трофимыч! – прохрипел он буфетчику, стянув с головы картуз.

      Тот даже не взглянул в его сторону:

      – Она у тебя всегда горит.

      – Нынче особенно, – дворник с мольбой взглянул на буфетчика, – может, запишешь, Трофимыч, «на карандаш», а?

      – Ты у меня уже три раза записан.

      – Разве?

      Буфетчик похлопал по засаленной тетрадке.

      – Предъявить?

      – Верю-верю, Трофимыч, – примирительно заговорил дворник, а руки его в это время в очередной раз обшаривали карманы шаровар, кафтана, поддёвки в слабой надежде отыскать завалявшуюся монетку. Не найдя ничего, с мольбой взглянул на кабатчика: – А в четвёртый, Степан Трофимыч?

      – Бог троицу любит, – отрезал тот и отвернулся. Дворник потоптался на месте, вздохнул и побрёл к выходу.

      Павел допил чай и вышел вслед за ним на улицу. Дворника он догнал у подворотни, где тот в нерешительности остановился. Павел достал из кармана монету, повертел её в руках. В сумрачных глазах дворника зажёгся огонёк.

      – Душа, значит, горит?

      – Горит, – кивнул дворник, не в силах оторвать взгляд от монеты.

      Павел щёлкнул пальцем, монета, завертевшись, взмыла вверх. Дворник дёрнулся вперёд, как охотничий пёс, но рука Павла молниеносно схватила её на лету.

      – Будет твоя, если ответишь на мои вопросы.

      – Говори, барин.

      – Ты тут служишь, – Павел кивнул в сторону дома.

      – Ну.

      – Хороший дом.

      – Ну.

      – Хочу комнату снять. Не знаешь, сдаёт ли кто?

      – Сдаёт, – почти с радостью заторопился дворник, – сдаёт. Майорша на втором этаже, муж её недавно преставился, так что есть комната, знаю. Ну и у самой хозяйки тоже. Но к ней не советую. Много запросит. А майорша – в самый раз. Очень деньги нужны. Обязательно сбавит.

      Дворник вновь вперился в монету, которую вертел в руках Павел.

      – А где живёт майорша?

      – Да вот, барин, окна – на улицу на втором этаже, – он махнул рукой к углу дома.

      – А соседи? Не шумят?

      – Да что ты, барин! С ней рядом генеральша с прислугой, больная. Всё время лежит. А за ней – инженер. Один.

      – И что, к нему никто не ходит?

      – Ну, – дворник почесал затылок, – раньше, бывало, заглядывали. Обоего пола. А вот уже месяца три-четыре – никто.

      – Ну, что ж, спасибо, брат. Заслужил.

      Павел вновь подкинул пальцами монету, и, не дав ей взмыть вверх, рука дворника коршуном схватила добычу.

      – Только не напивайся, – предупредил Павел, но дворник уже широко шагал по мостовой к трактиру.

      Павел посмотрел ему вслед и через подворотню прошёл во двор, повернул к нужному подъезду. Поднялся на этаж выше, постоял, послушал.