Танцуй, пока не убьют. Павел Козлофф

повыкидывай все лишнее,

      И платье скромное надень.

      И тут же овладеешь тыщами

      В тебя влюбившихся людей.

      И кто бы что там ни наяривал

      На клавикордах в твою честь,

      Метафизическое марево

      Вот то, что ты по сути есть.

* * *

      Какое благолепие настало

      В тот час, когда садилось солнце ало,

      Когда в лучах весенней лепоты

      Скворчали все скворцы до хрипоты.

      Скворчали, что в конце перезагрузки,

      Появятся жуки и трясогузки,

      И будет счастье каждому своё,

      Кто чем определяет бытиё.

* * *

      Над березою – осиной

      Возвышается сосна,

      И с неистовою силой

      Надвигается весна.

      Пусть пока что оборванцы

      С виду голые кусты.

      Солнце без протуберанцев

      И конец их наготы.

* * *

      Вряд ли ко двору горою пир,

      Если жизнь заношена до дыр,

      Если с головы до самых пят

      Некуда деваться от заплат.

      Только сиза горлица – душа,

      Все стремится делать антраша,

      Ей ещё мила родная клеть,

      Все никак не хочет улететь.

* * *

      Видно дело к весне, раз нас так развезло,

      Ни веселия нет, ни покоя.

      Только ветер взвывает натужно и зло,

      Низким тембром, как голос гобоя.

      Я тебя не бужу, ты меня не буди,

      Никого не буди, Бога ради.

      Слышишь – ветер ночами гудит и гудит,

      И налетами наледи гладит.

* * *

      VENI, VIDI, VICI.

      Помирать пора.

      Пусть придет проститься,

      Кто был люб вчера.

      Рики-Тики-Тави.

      За окошком снег

      Вот примерзнет ставень,

      И окончен век.

* * *

      Когда подует ветер с севера,

      И станет сильно холодеть,

      Я окончательно уверую,

      Что очень можно умереть.

      А то живешь необязательно,

      Жизнь подрубая на корню.

      Глубин морщин не скроешь шпателем,

      Как под одеждой грустных ню.

* * *

      Тогда был серенький рассвет и день угрюмый.

      Мое явление на свет не стало бумом.

      Фейерверков не было, ракет, излишков шума.

      Что убиваться? Нет – так нет, потом подумал.

      Бывали весны на дворе, стояли стужи,

      Я дорастал до цвета лет, стал зрелым мужем.

      Как чукче северный Борей, так я был нужен.

      Пиши анапестом, хорей, мы это сдюжим.

      Мой час – одиннадцатый полдень октября.

      Как листья клёна нынче пламенем горят!

      Великолепием багряного цветут,

      Хотя и ведают, что скоро опадут.

* * *

      Какое печальное эхо

      Родил во мне сумрак ночной.

      Мне снилось, что я переехал,

      Что я не остался с тобой.

      Что вдаль простиралась дорога,

      Что думалось, мыслью скользя,

      Что всюду мы ходим под Богом,

      И что заблудиться нельзя.

* * *

      Остриженные наголо,

      Пока что не в снегу

      В