Поцелуй смерти. Лорел Гамильтон

питается энергией своего слуги, чтобы дольше оставаться в живых. Так устроена эта система, и на самом деле, когда Натэниел чуть не умер от огнестрельной раны, я пострадала не слишком. А вот если бы умерла я, Мика почти наверняка потерял бы нас обоих. Вот до этого момента мне даже в голову не приходило, какие чувства это у него вызывает. Идиотка я бессердечная, блин.

      – Мика, прости меня.

      – За что? – спросил он с неподдельным изумлением.

      Я мотнула головой, поняла, что он не видит, и начала снова. Ему не нужно было, чтобы я произносила вслух свое прозрение: во-первых, он это и так знал. Во-вторых, то, что до меня только сейчас дошло, вряд ли поднимет меня в его глазах.

      – Забудь. Я просто хотела напомнить, чтобы ты всем сказал, что у меня все в порядке.

      – Скажу, конечно. – В голосе его слышалось все же некоторое недоумение. Потом он сказал: – Найдется у тебя пара минут с Синриком поговорить?

      – Ну, найдется. Почему именно с ним?

      – Он видел в новостях сюжет: ты стоишь в окружении тел. Он очень боится теперь за тебя и за Натэниела.

      Мое прозрение было достаточно свежим, чтобы понять последнюю часть. Натэниел и Синрик очень дружны, может быть, из-за близости по возрасту. Син насчет проблемы с Натэниелом сообразил раньше меня. Я почувствовала себя тормозом.

      – Блин, – сказала я.

      – Да, – согласился Мика.

      – Ладно, давай его сюда. Но мне нужно допрашивать уцелевших вампиров, так что долго я не смогу.

      – Ему просто нужно услышать твой голос, Анита.

      – Да понятно, – вздохнула я.

      Я боялась предстоящего разговора по многим, очень многим причинам. Синрик с нами уже почти год. Ему исполнилось восемнадцать – в таком возрасте уже имеют право умирать за свою страну, – но я все еще не была уверена, что он достаточно взрослый для моего любовника. Из всех мужчин моей жизни Синрик больше всего меня беспокоил.

      Он – синий тигр моего зова. Теоретически говоря, у меня теперь достаточно тигров-оборотней, чью энергию я могу присвоить, чтобы моя почти-смерть не затронула Натэниела – если я смогу выбрать, кого из них осушать. И тот факт, что я отдала бы жизнь Синрика за жизнь Натэниела, будь у меня выбор, никак не ослаблял неловкости от того, что Синрик – мой любовник. Он в списке тех, кому я звоню или посылаю сообщения, если должна ехать на работу. Некоторые из персонажей этого списка могут связаться со мной мысленно – как Жан-Клод. Пусть не так просто и легко, но они могут меня почувствовать, ощутить, уловить впечатления и эмоции, но это может очень отвлекать при охоте на дикого вампира или при допросе свидетелей, поэтому они стараются сдерживаться. Компромисс в том, что я посылаю им эсэмэски и звоню, когда есть возможность.

      – Анита, прости, что эти новости меня слегка напугали. – Голос звучал еще моложе обычного. Не голос ребенка, но и не мужчины еще. Синрик выше меня и Мики, пять футов девять дюймов, и продолжает расти. Волосы у него глубокой и темной кобальтовой синевы, при слабом свете кажутся черными, но это