Маски благородия. Анна Телятицкая

сейчас Адальберт заметил, сколько тревоги было в Манчини. Его колено нервно подпрыгивало, он сжимал руки до хруста в костяшках и озирался по сторонам, будто боялся встретить кого-то или что-то.

      – Не говорите так, сеньор Дарио, – мягко произнёс Адальберт, беря нового знакомого за руку. – Разве можно называть хламом вещи с историей?

      – Они никому не нужны, сеньор! Я разорён, и вещи эти ждёт одна судьба – тёмный чулан и толстый слой пыли.

      Адальберт сощурился.

      – Может быть… Я загляну в Вашу лавку? Завтра, например. Покажете свой товар, я уверен, там обязательно найдётся что-то, что придётся мне по вкусу.

      Дарио просиял, как старая ваза, отмытая от пыли. Он схватил руки Адальберта и затряс их.

      – Спасибо Вам, сеньор! Прав был наш общий приятель, когда говорил о Вашем добром сердце. Благослови Вас Господь!

      Адальберт рассмеялся.

      – Поберегите благословения до завтра, сеньор.

      Лавка Манчини произвела удручающее впечатление. Хозяин затворил окна и не подметал полы, совсем отчаявшись когда-нибудь вернуться к торговле. Пыль скаталась в комочки и липла к ботинкам. В таком месте видеть прекрасные произведения искусства, некоторым из которых могло быть по сотне лет, было невыносимо. Адальберт походил среди шкафов со свисающими ниточками паутин, посмотрел на причудливые узоры и потёртые углы, и остановил свой взгляд на изящной шкатулке. Внутри была небольшая коллекция гемм9. Адальберт достал и покрутил в руке одну из них. На украшении была изображена в профиль милая девушка с мягкими чертами лица. Улыбнувшись, Адальберт сказал Дарио, что возьмёт всю коллекцию вместе со шкатулкой. А после скупил ещё пол-лавки, чем едва не растрогал нищего антиквара до слёз.

      После этого слух о щедром вельможе из Королевства Германии облетел город, и перед отъездом Адальберту пришлось зайти ещё в несколько лавок с картинами, скульптурами и прочими ценностями, которые больше были не нужны разорённому городу. Юному графу казалось огромной несправедливостью, что эти вещи обречены на забвение, и он не мог удержаться от покупки.

***

      Погостив в Риме, Адальберт отправился в Венецию. Конечно, хотелось путешествовать дольше – заехать, хотя бы, во Флоренцию, родину нового искусства, но слуга Михель, которого отец послал с Адальбертом, отговорил юного графа – в городе всё ещё бушевала чума, начавшаяся во время осады. И, хотя Адальберт утверждал, что не боится болезни и даже хотел бы взглянуть на неё собственными глазами, маршрут он всё же изменил.

      По пути в Венецию Адальберт оказался в тихой деревушке, источавшей пьянящий запах винограда. Этот запах так привлёк Адальберта, что он решил дать коню отдохнуть, хоть последний привал и был меньше часа назад. Юный граф спешился, взял коня под уздцы и повёл на задний двор самого большого дома. Слуга Михель и приставленный к графскому сыну оруженосец озадаченно переглянулись между собой. Их хозяин велел ждать его у дороги.

9

Гемма – украшение из камня с резным изображением.