Маски благородия. Анна Телятицкая

отца Филиппа дать тебе новые?

      – Нет, я ещё не решил, – стыдливо потупил взгляд Адальберт.

      – Так иди, занимайся. Роберт, ты тоже… решайте вместе, потом покажете мне. А то, я смотрю, вы от скуки уже места себе не находите.

      Мальчики поплелись к дверям. Стражник проводил их насмешкой, так и говорившей: «Да, не стать вам такими искусными воинами, как я».

      От обиды пылали и без того горячие щёки. После игры не было никакого желания садиться за учёбу; мальчики ёрзали на стульях и то и дело отвлекались. В конце концов Роберт оторвал от уголка бумаги небольшой кусочек, смял его, послюнявил и бросил в кузена с кривой ухмылкой. Адальберт дёрнулся, подобрал комочек и бросил его обратно в Роберта. Потом «снарядов» стало два, три, шесть… Мальчики позабыли о задачках и старались попасть друг другу в лицо.

      Совсем увлёкшись, Роберт так замахнулся, что опрокинул чернильницу прямо на листы. Адальберт зажал рот руками, поджал плечи, и именно в этот момент в библиотеку должен был войти отец. Увидев расплывшееся по бумаге синее пятно, Рудольф выдохнул через зубы и за уши растащил мальчиков по комнатам, где они просидели в одиночестве до самой ночи. Только отец Филипп зашёл к каждому после ужина, чтобы прочитать молитву о благонравии и смирении.

***

      На следующий день Адальберт проходил мимо покоев отца. По привычке заглянув внутрь, он обнаружил у стола с тактической картой своего кузена. После вчерашнего происшествия с чернилами они так и не разговаривали – Адальберт хотел получить извинения, а Роберт никогда не начинал такие разговоры первый. Кузен вздрогнул, когда заметил чью-то фигуру в дверном проёме, но, признав в стоящем Адальберта, приложил палец к губам и жестом подозвал его к себе. Похоже, испуг заглушил в нём гордость. Адальберт и сам от любопытства забыл об обиде на кузена. Подойдя ближе, графский сын увидел, что Роберт перерисовывал карту на лист бумаги.

      – Дядя собирается отправить ещё людей в Рим, – заговорщицки прошептал кузен. – Я хочу поехать с ними.

      – В Рим?

      – Тсс! – Роберт закрыл Адальберту рот рукой. – Мой отец там, я знаю. Я найду его и буду во всём помогать.

      Адальберт смотрел на кузена и хлопал глазами.

      В коридоре послышались тяжёлые шаги. Адальберт метнулся было к двери, но кузен схватил его за руку и оттащил к отцовской кровати. Они с ногами залезли на неё и задёрнули балдахин. Отец вошёл в комнату. Шелест бумаги… Тяжёлый вздох.

      Шторы балдахина раздвинулись в стороны, и на мальчиков усталым взглядом посмотрел граф Рудольф. В руке у него была смятая самодельная карта Роберта.

      – Я не хочу выяснять, что вы тут делали, – сквозь зубы процедил Рудольф, – просто признавайтесь, чья это была затея.

      Роберт застыл на месте, глотая ртом воздух. Лицо его побелело, рука крепко сжала руку кузена.

      – Моя, – выпалил Адальберт.

      Граф посмотрел на сына с вопросом, а затем разочарованно сузил