Чернее черного. Весы Фемиды. Найо Марш

считать гибели того, кому на самом деле предназначался удар.

      – О… понимаю. Президента.

      – Послушайте, Сэм… – Аллейн изложил свою просьбу.

      – О боже, – произнес мистер Уипплстоун.

      – Я понимаю, что прошу совсем не о мелочи. Что это, в сущности говоря, наглость с моей стороны. Но поиски нейтрального переводчика займут немалое время. Ни один из нгомбванцев тут не годится…

      – Нет-нет-нет, конечно. Успокойся, Люси. Хорошо, я буду.

      – Огромное спасибо. У дверей вас ждет машина. До встречи.

      – Приедет? – спросил с надеждой Гибсон.

      – Да. Сержант, сходите попросите мистера Фокса встретить его и привести сюда, хорошо? Светловолосый. Лет шестидесяти. В очках. Обходиться с чрезвычайной любезностью.

      – Сэр.

      И через несколько минут мистер Уипплстоун, сменивший фрак на поношенный смокинг, уже входил, осторожно переступая, в комнату, сопровождаемый инспектором Фоксом, которому Аллейн жестом велел остаться.

      По-прежнему мрачный Гибсон захлопотал вокруг мистера Уипплстоуна:

      – Сами знаете, как это бывает, сэр. Президент настаивает на том, чтобы обратиться к своим людям, а мы…

      – Да-да, я вполне понимаю, мистер Гибсон. Вы в трудном положении. Скажите, могу я узнать подробности происшедшего? Конечно, переводчика это напрямую не касается, но… вкратце?

      – Разумеется, можете, – ответил Аллейн. – Итак, вкратце. Кто-то произвел выстрел, который вы наверняка слышали. Судя по всему, из дамской уборной. От выстрела никто не пострадал, но, когда зажегся свет, оказалось, что посол лежит замертво на полу шатра, заколотый церемониальным нгомбванским копьем, которое все время носили за президентом. Копьеносец в этот миг сидел на корточках в нескольких шагах от него. Насколько мы поняли – он не говорит по-английски, – когда после выстрела все принялись метаться туда-сюда в темноте и вопить, кто-то рубанул его по шее и отнял копье.

      – Вы ему верите?

      – Не знаю. Я был там, в шатре, вместе с Трой. Она сидела рядом с президентом, я рядом с ней. Когда раздался выстрел, я велел ей оставаться на месте и тут же увидел, как Громобой привстает, словно собираясь уйти. На миг он обозначился силуэтом на фоне экрана по ту сторону озера, залитого светом прожектора, направленного на Карбо. Я толкнул его назад в кресло, велел не шевелиться, а сам встал перед ним. Через долю секунды что-то рухнуло мне на ногу. Какой-то осел завопил, что президента застрелили. Сам Громобой вместе с другими кричал, требуя света. Свет зажегся – и мы увидели посла, буквально приколотого к земле.

      – Значит, ошибка?

      – Общее впечатление складывается такое – ошибка. Они были практически одного роста, сложены одинаково. Его ударили копьем в спину, а только со спины он и был виден на фоне освещенного экрана. И еще одно. Мой коллега сказал, что поставил двух своих людей у заднего выхода из шатра. После выстрела оттуда выскочил черный лакей. Они его сцапали, однако говорят, что малый был попросту перепуган. Так ведь, Фред?

      – Так-то так, – подтвердил Гибсон. – Но беда в том, что, пока