Улан Далай. Наталья Илишкина

Кануков снова вскинул пистолет и стал тыкать им в Козубенко. – Вы жжете, а страдают невинные люди!

      – Лес рубят, щепки летят, – лениво отозвался Козубенко. – Покладите пистолетик, а то вдруг в кого-нибудь невинного ненароком выстрелит.

      – Нам бы доктора, – попросил Чагдар.

      – Доктора? – переспросил Кануков и посмотрел на спину уткнувшегося головой в стол штатского. – Он спит. Устал очень.

      – Сейчас разбудим! – заверила Маруська.

      Она протянула короткопалую, цепкую пятерню, потормошила спящего за плечо:

      – Товарищ Лазарь, просыпайтесь, золото партии без вас делят!

      Штатский тут же вскинул голову, близоруко щурясь и подтягивая к себе зажатый в руке стакан.

      – Что? Где?

      Все радостно загоготали. Даже Чагдару стало немного смешно.

      – Вот зачем нам нужны жиды, – отметил Козубенко. – Чтобы между собой не перестреляться.

      – И чтобы лечить вас, идиотов, после того как перестреляетесь, – снова укладывая голову на стол, пробормотал товарищ Лазарь. – Целиться метко не научились, лапотники.

      – А вот это уже хамство! – оценила Маруська. – А ну-ка, хлопцы, возьмите его под локотки и к водокачке. Накажем холодным душем! А потом пусть осмотрит больного.

      Матросы откровенно обрадовалась предстоящей экзекуции. Лазарь вскочил, замахал стаканом, отбиваясь, но не удержался на ногах и повис на руках у матросов.

      – Мария Григорьевна! У меня слабые легкие! Мне нельзя переохлаждаться! – запричитал он. – Умру – кто вас лечить будет?

      – Не умрешь – не зима, – отрезала Маруська. – Ведите! – приказала она матросам.

      Упиравшегося Лазаря потащили к выходу. Чагдар отскочил и вжался в стену, чтобы не получить тычка от резко распахнувшейся двери. Маруська закурила новую папиросу, в упор, беззастенчиво разглядывая Чагдара. Ему хотелось сбежать, но не мог он выйти без позволения старшего. А Кануков сосредоточенно засовывал револьвер в кобуру, что давалось ему нелегко.

      – Эй, молоденький, ты что там стенку подпираешь? Выпей с нами за революцию!

      Чагдар не двинулся с места. Кануков поднял глаза от кобуры.

      – Мальчику надо пойти присмотреть за отцом, – попытался вмешаться он.

      – За отцом сейчас доктор присмотрит. А мальчик пусть выпьет! – настаивала Маруська.

      – У нас таким молодым пить нельзя! – объяснил Кануков.

      – За победу революции имеет право выпить каждый, кто может держать в руках оружие! – возразила Маруська. – Ты умеешь стрелять? – обратилась она к Чагдару.

      – Как всякий казак, – с гордостью ответил Чагдар. – Мне уже скоро восемнадцать.

      Маруська налила в свой стакан из пузатого графина, подошла к Чагдару, протянула пахучее пойло. Чагдар на всякий случай убрал руки за спину.

      – Ты что, не уважишь революцию? – наступала Маруська; ее белая черкеска с пустыми газырями была уже не дальше сжатого кулака от груди Чагдара. Казалось, еще немного – и женщина навалится на него и задушит.

      – Пей! – выдохнула она в лицо Чагдару.

      Чагдар