Ультрафен. Книга 2. Александр Леонидович Миронов

товарищи, так нельзя! Я ничего не понимаю…

      – Евгений Моисеевич, потерпи. Не будем же мы вот здесь, во дворе объяснятся. И потом дело серьёзное… – с таинственной загадочностью проговорил Андрей Андреевич. – Тут подумать ещё надо, стоит ли о нём распространяться?

      – Андрей Андреевич! Вы что? Не доверяете мне?! – обиженно воскликнул Прокудин и на его лице вспыхнул румянец. – Я… я просто от вас этого не ожидал.

      – Ладно, ладно, Женя, успокойся. Веди к себе, там и поговорим.

      Остановились у входа в дежурку, и Прокудин нажал на кнопку звонка. Дверь открыл майор.

      – Моисеич, тебе звоним Блатштейн, – сказал Силантьевич. – Просил позвонить ему, как появишься.

      – Хорошо.

      По "чёрному" ходу они поднялись на второй этаж.

      Открыв кабинет и отступив на шаг в сторону, Прокудин в лёгком поклоне и согнутой в локте рукой пригласил гостей войти.

      – Прошу.

      Те вошли. Андрей Андреевич, не спрашивая разрешения у хозяина кабинета, прошёл за его стол и, плюхнувшись на стул, потянулся к телефону. Набрал номер.

      – Яков Абрамович… Из кабинета Прокудина… Пожалуйста.

      Подал трубку Прокудину. Тот подхватил её и замер с ней в полусогнутом положении над столом. Хотел было сесть на стул у приставного стола, но так и застыл на половине движения, парализованный грозным окриком.

      – Прокудин, что у тебя там творится? У вас там что, совсем крыша поехала?

      – Да мы…

      – Ты мне не мычи! Ты мне сейчас же освободи Заичкина!

      – Так он же раскололся.

      – Ты мне спектакль в ангелов не разыгрывай! Я знаю, как это делается. Ты ещё под стол с голой попкой ходил, а я эту премудрость уже постигал. Если твои сопли по стенам размазать, так ты и отца родного и меня, в том числе сдашь, или же на себя все смертные грехи повесишь.

      – Яков Абрамович, его никто и пальцем не трогал, уверяю вас.

      – Ты меня, кажется, не понял. Тебе разъяснить? Дай сюда прокуратуру!

      Прокудин выпрямился, его лицо ломали растерянность и досада. Протянул трубку Андрею Андреевичу.

      – Слушаю, Яков Абрамович.

      – Андрей, какие у вас новости? Есть прибор?

      – Да, есть. Все четыре рисунка в общих чертах сходятся.

      – Где он?

      – Пока не знаем.

      – Ищите. И Заичкина постарайтесь освободить.

      В трубке послышались короткие гудки. Андрей Андреевич поглядел на неё, словно недослушал чего-то, и положил на аппарат.

      Викентий Вениаминович вопросительно посмотрел на него.

      – Искать сказал… – ответил тот.

      Гость понимающе кивнул.

      – Что искать? – не понял Прокудин.

      Гости переглянулись, и после непродолжительной паузы Викентий Вениаминович согласно кивнул на немой вопрос Андрея Андреевича.

      – Трубу, которую ты видел на рисунке Гнедова, – сказал Андрей Андреевич.

      – А что это за аппарат?

      – Вот, гляди.

      Андрей Андреевич раскрыл папку и стал раскладывать на столе рисунки.

      – Дело