Последняя сказительница. Донна Барба Игера

в открытые двери по обеим сторонам. Люди в серой униформе, как у Бена, стоят у панелей, скользя пальцами по голоэкранам.

      – Подростковая стазисная палата, – говорит Бен, показывая на открытое помещение справа.

      С каждой стороны пустого прохода посреди комнаты выстроились тридцать белых капсул со стеклянным верхом, похожих на гробы. Большинство крышек уже закрыто, внутри блестит флуоресцентная жидкость.

      Я высвобождаю руку из маминой и не решаюсь войти.

      Перед одной из капсул стоит женщина с пучком на голове и планшетом в руке. Рядом с ней – семья со светловолосым ребёнком. Женщина смотрит на меня и морщит лоб, словно я муха, которая приземлилась на контрольную панель. Она тычет в планшет, и дверь с глухим стуком закрывается.

      Бен наклоняется ко мне.

      – Главная дежурная. Очень серьёзно относится к работе.

      Я благодарна, что вместо той дамы с нами Бен.

      – Уважаемые доктора Пенья, ваши места – в носовой части правого борта корабля. Места детей – в кормовой части, впереди…

      Папа останавливается.

      – Погодите, никто не говорил, что нас разделят.

      Бен поворачивается к отцу и, запинаясь, говорит:

      – Таков… таков порядок, – понижает голос он. – Мне очень жаль, доктор Пенья, но ваше место – в другом конце корабля.

      Он смотрит через комнату на главную дежурную.

      – У нас приказ: для более эффективного наблюдения сортировать и размещать в соответствии с возрастом.

      Сортировать и размещать? Будто мы яйца в картонной упаковке. Чрезмерно очищенный воздух обжигает ноздри и глаза.

      Родители переглядываются. У мамы вид не менее озабоченный, чем у отца, но она стискивает его руку.

      – Милый, всё будет хорошо.

      Папа быстро целует её в лоб. Я смотрю на Хавьера, который нахмурился так же, как и папа, беру его за руку и целую в лоб.

      – Милый, всё будет хорошо, – шепчу я, передразнивая маму. Хавьер улыбается и прижимается ко мне.

      Папа кивает Бену, что можно продолжать, и тот облегчённо вздыхает.

      Бен входит в открытую дверь, потом смотрит на нас с Хавьером.

      – Мы пришли. Места для детей от шести до двенадцати лет.

      Глава пятая

      В «подростковой» комнате темнее, чем на остальном корабле.

      Здесь стоит три ряда по шесть стазисных капсул, и выглядит они точно, как яйца в картонной упаковке. Все капсулы, кроме семи, уже заняты. В мерцающей жидкости плавают тёмные формы. Я вспоминаю зеленоватую воду мангровых каналов возле дома Литы в Тулуме, где она выросла, самом спокойном месте на Земле. Но мне всегда казалось, что неясные тени, скользящие под поверхностью, того и гляди, оттяпают пару пальцев. Хавьер хватает меня за талию.

      Бен наклоняется к Хавьеру.

      – Я понимаю, что тебе немножко страшно, но, пока я здесь, буду заботиться о вас обоих.

      Бен отодвигает защёлку на пустой капсуле. Крышка с чавкающим звуком открывается.

      – Видите, как сканер МРТ в кабинете врача.

      – А кто поместит в них вас? – спрашивает Хавьер Бена,