Записки несостоявшегося гения. Виталий Авраамович Бронштейн

в армии, а он вернется домой клеить папочкиных

      студенток. На что Мечик, как-то странно на меня посмотрев, сказал:

      – «А я в чудеса не сильно верю. Не думал тебе об этом говорить, но принесу сейчас

      одну вещь, которую я вчера нашел в тумбочке Саши Дьяченко, и ты собственными

      глазами убедишься, что никакой он не придурок. Везение у него действительно было, но

      чудом там и не пахло. К нему он неплохо подготовился».

      Мой друг отправился в казарму и через пару минут положил передо мной старую

      тонкую книжонку в жестком потрескавшемся переплете.

      «Что это?» – удивился я.

      «Смотри сам, открой, где закладка!»– сказал Дима.

      … В руках я держал анатомический атлас. Открыл в месте закладки, и у меня перехватило

      дух: крупный цветной рисунок торса человека в разрезе четким штрих-пунктиром

      пересекала острая, вдавленная в мелованную бумагу, карандашная линия…

      Она проходила, не касаясь ни сердца, ни кровеносных артерий, ни развернутых

      легких. И даже из спины выходила, заботливо минуя узел лопаточной кости.

      – «Это же надо: так точно все рассчитать! – вмиг пересохшим голосом сказал я. – Как же

      он все-таки рисковал. Ведь если б дрогнула рука или не точным оказался угол…»

      – «Вот поэтому я никому, кроме тебя, не показал этот атлас. Парень крупно рисковал, и не

      нам его судить. Я бы лично на такое не пошел, – жестко заключил мой товарищ, –

      гражданка того не стоит».

      Мы с Димой часто беседовали, делились своими планами и мечтами. Он бредил

      мощными мотоциклами, его влекли девчонки и скорость. В части Мечика уважали и даже, несмотря на его хилое сложение, немного побаивались, считая психованным. Мне

      помнится один момент – сейчас неудобно в этом признаваться – как мы с ним, когда

      отношения СССР и США серьезно обострились из-за войны во Вьетнаме, написали

      заявления с просьбой отправить нас к месту ведения боевых действий для оказания

      интернациональной помощи нашим восточноазиатским братьям.

      Боже, какими тогда мы были дураками!

      «Есть ли у тебя какой-нибудь жизненный девиз?» – поинтересовался как-то Димка.

      Я мучительно напрягся и с гордостью выпалил недавно вычитанное: «Быть, а не

      казаться!»

      «И у меня есть, – сказал Димка. – Как тебе: «В хилом теле – здоровый дух!»

      Мне и теперь кажется, что лучше о моем армейском друге сказать было просто

      невозможно. В его хилом теле действительно был в высшей степени здоровый, на зависть

      55

      многим – свободолюбивый и сильный дух. Интересно, как дальше сложилась его судьба, жив ли он, вспоминает ли армию? Прости меня, Димка, что мы потерялись…

      ***

      Возвращаясь к теме разных хитростей с целью преждевременного завершения

      армейской службы, не могу не рассказать еще одну, довольно остроумную историю

      комиссовки из армии старшего писаря склада ГСМ рядового Пети Сихно – или Сахно –

      уже