Записки несостоявшегося гения. Виталий Авраамович Бронштейн

свадебном костюме отправился в гости к своему будущему научному

      руководителю, куда-то исчезла слякоть, стало теплее, стройные белотелые тополя

      блистали свежевымытыми стволами, празднично украшая оживленный проспект

      адмирала Ушакова. Людей вокруг было много, но я никого не замечал. Иначе и быть не

      могло наверное: ведь в тот момент я – будущий крупный ученый – не по земле шел, а

      витал в небесах, издавая академические труды, выступая на симпозиумах и обсуждая на

      равных со всемирно известными учеными дальнейшее развитие нашей лингвистической

      науки.

      Квартиру Ковалева я нашел сразу. Дом его, новый, улучшенной планировки, мне

      очень понравился. Наверное, и я вскоре буду жить в таком же…

      Профессор меня уже ожидал, велел минутку подождать в прихожей, но приглашать

      в свой рабочий кабинет не спешил.

      – Хочет принять меня в гостиной и познакомить со членами семьи, – проникаясь

      самоуважением, подумал я. – А как же, ведь вместе работать…

      В прихожей мне бросились в глаза два большущих чемодана. Пожилая женщина, очевидно, супруга профессора, укладывала в них какие-то бумажные пакеты и кулечки.

      Виктор Павлович, мельком оглянув меня, поцеловал жену и со словами:

      – Ну что, присядем на дорожку!– показал рукой в сторону стула с высокой спинкой.

      Но только стоило мне присесть, как он уже стал придвигать эти чемоданы ко мне:

      –Вперед! Главное сейчас не опоздать на вокзал.

      Спускаясь по лестнице, я с трудом удерживал тяжеленную, будто камнями

      набитую ношу. Декан держал в руках легкую авоську и всю дорогу до самой

      троллейбусной остановки (неужели не мог заказать такси?) усиленно подбадривал меня:

      – Ничего, крепись, ты парень здоровый, для тебя такой груз – семечки, только вот

      зачем ты вырядился, как на Первомай – не понимаю!

      Было тяжело, чемоданы заплетались и били по ногам, а Ковалева не к месту

      разобрало:

      – Видишь ли, дружок, – доверительно делился он сокровенным, – так мне

      приходится нести и везти каждый раз в столицу… И когда только эти гады насытятся?

      Вот чем вынужден заниматься честный ученый, чтобы издать свой, позарез необходимый

      47

      для вашего брата-студента, новый учебник. А что – время сейчас такое: не дашь – ничего

      не добьешься, ни учебников, ни диссертаций; вот уже и троллейбус, слава Богу…

      Стоило мне посадить декана на поезд, устроить в его купе массивные чемоданы, профессор мигом потерял ко мне интерес:

      – Спасибо тебе, голубчик, уважил старика, рад, что в тебе не ошибся – ты, прям-таки, настоящий богатырь! Пожелай мне теперь доброго пути, и ступай себе потихоньку.

      Приеду из Киева, расскажу, как доехал. Пока!

      С вокзала я возвращался пешком. Было обидно и стыдно. Особенно унизительным

      казалось, что для исполнения функций заурядного носильщика мне понадобился мой

      единственный