По субботам в полдень. Ее злость. Его несдержанность. И встречи, которые их изменили. Рэйчел Маркс

оживленные разговоры. Сначала вечеринки мне казались претенциозными. Я был скорее из тех парней, которые предпочтут выпить в уютном баре после серфинга. Но со временем я привык. Мне даже начало нравиться. Иногда мне приходилось «отключаться» от разговора, когда какие-то парни с работы Джеммы важно рассказывали о последних сделках или дорогих машинах, которые они бы хотели добавить в свою коллекцию. Но во многом мне нравилось быть частью узкого круга друзей. В школе я не был таким. Не играл ни в футбол, ни в регби. Предпочитал сидеть в углу и читать, а не посещать школьный спортивный зал. Да и с девушками отношения у меня появились позже: я скорее был «другом», чем горячим парнем, чье имя они рисовали в тетрадях несмотря на то, что он обращался с ними как с дерьмом. Поэтому, когда Джемма подошла ко мне в университетском баре, я подумал, что это какой-то розыгрыш. Но оказалось, по какой-то причине, что она искала именно такого, как я.

      Но потом родился Элфи, и вечеринки исчезли, а разговоры сводились только к тому, как «починить» сына. А потом, когда мы осознали, что разговоры бесполезны и что все, что мы бы могли сказать друг другу, было неприятным и ничем бы не помогло ситуации, мы просто перестали общаться.

      Но я не могу промолчать сейчас.

      – Почему ты не сказала мне, что Элфи бранился в школе?

      Джемма напряженно смотрит на экран.

      – Там не было ничего такого важного.

      – Я бы предпочел сам решить, какие действия сына важны, а какие нет, спасибо.

      Она смотрит на меня глазами, полными презрения.

      – Отстань, Джейк. Ты же не сообщаешь мне о каждом разе, когда учитель хочет с тобой о чем-то поговорить.

      Потому что тебе наплевать.

      – Все важное я тебе сообщаю, а его проблемы из-за брани – это чертовски важно.

      Джемма вскидывает брови.

      – Интересно, откуда у него?

      – Да пошла ты.

      Она ухмыляется, а мне хочется проломить стену кулаком.

      – Хочешь знать, почему я не сказала тебе? Потому что не хотела повторения того раза, особенно при учителе.

      Не хочу покупаться на провокацию. Правда не хочу. Но она словно бы специально это делает, чтобы сидеть и свысока смотреть на меня: «Говорила же, что ты слишком злой».

      – Как ты смеешь? Я заступился за сына. Нашего сына. Ты же помнишь, что он наш сын, да?

      – Не будь идиотом, Джейк. То, что ты папа, который сидит дома, не значит, что я люблю его меньше, чем ты, или что он только твой.

      Я глубоко вздыхаю. Она не понимает. Дело не в ее решении работать. Это я поддерживаю. Просто ее здесь нет, даже когда она рядом с нами.

      – Слушай, можешь просто в следующий раз сказать мне, если в школе что-то произойдет? Для меня это важно.

      – Ладно, – Джемма снова начинает печатать, и я понимаю, что это знак: наш разговор окончен.

      Нужно столько всего еще сказать, но у меня нет на это сил. По пути в спальню я заглядываю в комнату Элфи. Он скинул одеяло и лежит посреди кровати