Присягнувшая Черепу. Брайан Стейвли

надежды, колыхавшиеся в глубине моего сознания наподобие медуз, – они, как медузы, могли скукожиться и протухнуть, очутившись на воздухе. Словом, я ни разу не упомянула, как рассчитываю на зеленых рубашек.

      Коссал вопросительно поднял бровь, но объяснять было некогда. К счастью, мне на выручку пришла Эла.

      – Никаких чердаков! – заявила она. – Я требую вина и танцев.

      – Танцуй на здоровье, – бросил Коссал, указывая ей на подступающих мужчин.

      – Предоставьте их мне, – проговорила я, вложив в голос побольше уверенности.

      Мне было странно и непривычно полагаться не на ножи. С тех пор как ребенком оставила Домбанг, я шла по жизни с утешительной мыслью, что мой бог – молчаливый, невидимый, но бесконечно терпеливый – стоит прямо у меня за плечом в готовности забрать всякого, кого я отмечу ножом. Сегодняшняя бойня на мосту представила щедрые доказательства, что бог по-прежнему здесь, со мной в своем непостижимом труде, но правила Испытания запретили мне взывать к нему. И среди толпы, рядом с Коссалом и Элой, я почувствовала себя одинокой.

      Двигаясь навстречу зеленым рубашкам, я старалась подражать непринужденной грации Элы. Давалось это нелегко. Сколько себя помню, я черпала уверенность в бою, в ноже под рукой, в сознании своей искусности. Без оружия я чувствовала себя неловкой и неуклюжей. Не делалось легче и оттого, что вместо шелкового ки-пана я была одета в грязное исподнее и рваную сорочку.

      «Ты жертва, – твердила я себе, – как все вокруг. Так же перепугана и растеряна».

      Эту роль я тоже оставила за спиной, простившись с Домбангом, и возвращалась к ней без всякой охоты.

      – Стоять! – приказал начальник зеленых рубашек, нацелив на меня острие меча, когда я приблизилась на два шага. – Ни с места!

      Не обращая на него внимания, я с распростертыми объятиями кинулась к своим обвинителям.

      – Вы живы!

      Перемазанный в грязи мужчина был готов к бою или к погоне, но не понимал, что ему делать с моими нежданными объятиями.

      – Слава Интарре! – восклицала я, прижимаясь щекой к его плечу.

      Меня схватили, попытались оттащить, но я держалась крепко.

      – Живой, – снова забормотала я и с удивлением почувствовала подступившие к глазам слезы.

      – Отцепись, – потребовал мужчина, сумев наконец оттолкнуть меня.

      Зеленые рубашки обступили нас редкой цепью. Они явно не знали, махать мечами или вложить их в ножны.

      – Какого хрена? – возмущенно спросил старший, опустив оружие и шагая к нам.

      – Такой ужас! – Я повернулась к нему, заговорила тонким голосом, постаравшись сделать его и боязливым, и умоляющим. – Ужас. Мы отбивались, но крокодилы, они… сильнее…

      – Она их убила, – не сводя с меня взгляда, произнес мужчина.

      – Я старалась, – всхлипнула я, повернувшись к нему. – Одному зверю зажала пасть. Вбила ему в спину два ножа, а ему хоть бы что…

      – Не крокодилов, – сплюнул он. – Бин и Во. Ты их убила, дрянь!

      Я испытала на нем ошарашенный