Черный амулет. Историко-романтическое повествование. Яков Петрович Мулкиджанян

союза аорсов, бряцая оружием, распевая воинственные песни. Славный будет поход. И путь до недругов не станет долгим. Подвижные отряды лучших воинов, не обремененные длинными обозами и пешими войсками, не затянут перехода.

      …Временный лагерь установили арсии в кочевье Сангибана, близ становища вождя. Хотел тот осмотреть силу племени. И остался доволен сильнорукий Сангибан, и разрешил воинам пировать один день. Сам же собрал ардаров на совет, чтобы испытать военную хитрость каждого.

      Мидасп с друзьями, расположившись у костра, предаются спорам о предстоящем.

      – Когда я вернусть, мой Тур-тур будет украшен скальпами меотов! – подзадоривает Мидасп. – А добычи хватит и моим внукам.

      – Смотри, проткнет тебя копьем какой-нибудь меот. Я слышал, у них длинные копья, – ехидно отвечал Армак и подмигивал остальным.

      – Сам смотри! Забыл, как вчера свалился с коня? – осадил его Мидасп. – Ветром сдуло, что ли?

      От хохота друзей зарделся Армак, махнул рукой. Что делать, если вдруг лопнул ремень подпруги? Проверяй лучше снаряжение свое. В бою окажется гибельной такая небрежность. Парсуг, что присматривал за юными, недаром чуть не поколотил Армака тогда.

      – Эй, – толкает Мидаспа Мастиг, – глянь-ка!

      Оборачивается Мидасп и видит, как приближается к ним верхом незнакомая девушка в малиновом платье, щедро расшитом бисером. Остановила рядом коня, поманила Мидаспа рукой, удивила несказанно.

      – Кто ты? Зачем я нужен тебе?

      – Я – Мастира, дочь старейшины Намгена, – с достоинством отметила гостья. Улыбнулась и протянула Мидаспу малую глиняную чашу.

      – Выпей, молодой воин, это заговорное питье. Я – правнучка великой Арьяпат и помогу тебе стать неуязвимым до конца лета.

      «Так вот что за Мастира, про которую так долго и сладко говорила мать, – подумалось Мидаспу, – красива и горда темноглазая…»

      – А почему его? Меня полюби тоже! – подскочил тут Мастиг, ухватил всадницу за сапожок. Едва успел отскочить – плеть девушки только зацепила плечо шутника.

      – Ух, какая! – изумился Армак. – Прямо ардар!

      – Хватит! – одернул его Мидасп и принял чашу из рук Мастиры.

      – Ну, сейчас она его околдует, – затянул Мастиг, держась в стороне, – все меоты разбегутся, только увидят его!

      Мидасп смерил его озорным взглядом, потом подмигнул дочери Намгена.

      – Если я останусь невредимым, а все мои товарищи падут, как я вернусь?

      Сделал глоток и передал чашу Мастигу.

      – Отпейте все! Мастира обещает нам неуязвимость!

      Сузились глаза всадницы. Фыркнула она, как рассерженная кобылица. Рванула уздечку и умчалась прочь.

      – Вот и возьми такую в жены, – сказал Мастиг, – сразу наденет седло и будет кормить плеткой.

      Все засмеялись.

      …У Священных Могил конные разъезды. Стерегут чужаков, замышляющих недобрые дела.

      – Смотри, – указывает