Блистательные годы. Гран-Канария. Арчибальд Кронин

жажде объясниться, он проигнорировал этот намек.

      – Мама! Твое появление здесь трудно считать случайным. Как будто само Провидение хотело доказать нам обоим… – Он помолчал. – Разве то, что я смог сделать для тебя сегодня, ничего не значит?

      – А разве это не мог сделать кто-то другой?

      Он вздрогнул:

      – Неужели ты никогда меня не оценишь? Вот он я, своими собственными усилиями, в самом известном медицинском институте страны, пробиваюсь к вершине – и все же, когда нас сводит судьба, когда я отменяю подозрение на смертный приговор, ты по-прежнему полна горького предубеждения против меня.

      Она изучала его без всякого выражения.

      – Я не впечатлена тем, что ты мне говоришь, и еще меньше тем, что я вижу. Вид у тебя неважный – и совсем не счастливый. Ты бледный и изможденный. У тебя морщины на лбу и легкая седина на висках. У тебя тяжелый, недовольный взгляд, как будто ты что-то искал и не смог найти.

      – Но я найду это, – горячо сказал он. – Я на пути к вершине. И когда я буду там, я протяну руки и возьму все, что захочу.

      – Какое это имеет значение? – Она накинула на плечи свое старое пальто. – Тридцать шиллингов в неделю или тридцать тысяч в год? Носишь ты одежду из тонкого сукна или из домотканого твида? Главное – это когда на улице люди провожают тебя взглядом и говорят себе: «Вот идет прекрасный, достойный человек!»

      Он уже собирался ответить, когда ширма в кабинке отодвинулась и появился доктор Хеддл с группой студентов за спиной.

      – Там один случай, который вы должны посмотреть. Мы считаем, что там требуется полное серологическое исследование. Может, кто-нибудь из нас закончит за вас здесь?

      Дункан покачал головой. Из-за того что рядом толпились его ученики, дальнейший разговор был невозможен.

      – Я должен сейчас идти. У тебя нет никаких причин волноваться, – успокоил он свою мать.

      Взяв блокнот, он быстро написал:

      Приходи ко мне в шесть часов вечера в мои апартаменты, № 24, Принсес-Кресент. Ты все еще недооцениваешь меня. Я хочу твоей любви и уважения. Я хочу обеспечить твое будущее.

      По привычке или из угрюмого упрямства он поставил подпись: «Дункан Стирлинг, доктор медицины».

      В тот вечер, хотя Дункан долго и нетерпеливо ждал ее, она так и не появилась. В глубине души он знал, что она не придет, но тем не менее удар был жестоким. Горькое желание куда-нибудь сбежать – вот в основном то, что заставило его вспомнить о вечеринке Маргарет.

      Глава 47

      Была уже половина десятого, когда он поднялся по ступенькам дома Овертонов в одном из лучших районов Эдинбурга. Наверху, в гостиной, оформленной в кремовых тонах, было полно народу. Когда он вошел, Маргарет подбежала поприветствовать его.

      – Дункан! – воскликнула она. – Я так рада. Я боялась, что ты не придешь.

      Он попытался выглядеть веселым:

      – Разве можно скучать по мне в такой компании.

      – Можно! – тут же возразила она.

      Она какая-то взвинченная, подумал он. Ее глаза были очень яркими, и под ними залегли слабые тени. В ней было