Шоумен. Министерство мокрых дел. Владимир Васильевич Гриньков

уничтожено прямым бомбовым ударом? Или другая какая причина? Ну не могут они, допустим, дать команду на запуск. Так что всё сами. Нажал на кнопку – и выполнил боевую задачу. Ну да ладно, – вспомнил о главном Брусникин. – Пойдём-ка, вздрогнем. Эй, мужики! Прошу к столу!

      Сослуживцы Брусникина бестрепетно покинули боевые посты, чем немало озадачили Сан Саныча.

      За столом было тесно и шумно. Дегтярёв всматривался в мужественные лица офицеров, ощущая себя пришельцем, чужим.

      – Человек оттуда, – представил его Брусникин, ткнув пальцем вверх.

      Все посмотрели уважительно. Брусникин самолично налил всем водки.

      – Ну, как всегда – за непробиваемость нашего ядерного щита! – провозгласил тост Брусникин.

      Встали и стоя выпили. У Сан Саныча было торжественно-значительное выражение лица. Он сидел лицом к стене, а на стене висело зеркало, из-за того зеркала мы его и снимали.

      – Что там, наверху? – спросил у Дегтярёва один из офицеров.

      – Солнечно, – пожал тот плечами. – Без осадков.

      – Лето какое в этом году?

      – В смысле? – опешил Сан Саныч.

      – Дождливое или не очень?

      – Как там вообще с климатом? – подключился другой офицер.

      Все смотрели на Дегтярёва, и он вдруг понял, что эти люди не шутят.

      – А вы сколько здесь, под землёй, торчите, ребята?

      – О-о! – сказал Брусникин. – Скажу – не поверишь.

      У Дегтярёва округлились глаза.

      – Уже позабыли, как трава выглядит, – сообщил Брусникин. – Людей видим только на экране, – кивнул себе за спину.

      – Ну и ну, – сочувствующе выдохнул Сан Саныч.

      Брусникин махнул рукой и налил ещё водки.

      – За вас! – сказал он Сан Санычу. – За ваш мирный сон! За мирный труд!

      Сан Саныч только и смог кивнуть благодарно. Он и представить себе не мог, что такое возможно. Знал, что в стране развал повсюду и что армия небоеспособна. Слышал, что офицеры не получают зарплату и вооружение не закупается. Что всё летит в тартарары. И кто бы мог подумать, что в то же самое время несут свою службу вот эти мужественные люди, месяцами не вылезающие из-под земли, не видевшие ещё летнего солнца …

      – И за вас, мужики! – расчувствовался Дегтярев. – Чтоб, значит, служилось! Чтоб тоже мир и никакой войны!

      Выпили. Лица офицеров уже смягчились и стали роднее Дегтяреву.

      – А то давай к нам! – предложил Брусникин. – Электрик ты классный, я же вижу. Зарплата тут хорошая. А?

      – Нет, – поостерёгся Сан Саныч. – Не могу.

      – Почему не можешь?

      – Ну, не могу – и всё!

      Дегтярёв не мог, потому что постоянно помнил о своём расстрелянном предшественнике. Не ровен час – и самого поставят к стенке.

      – Как знаешь, – не стал настаивать Брусникин и подлил Сан Санычу водочки. – И всё равно ты человек хороший. Так что за тебя!

      В ближайшие двадцать минут они ещё выпили за дочек Дегтярёва, потом опять за него самого, потом за тех, кто в сапогах, потом за тех, кто не с нами, потом за Брусникина лично. Сан Саныч изрядно захмелел.