48 минут. Осколки. Виктория Побединская

как угнать», – про себя добавляю я.

      – Я помню фрагменты из детства, – тихо говорит Ник.

      – Серьезно?

      Почему только у него одного есть воспоминания из собственной жизни?

      – А у меня пустота.

      – Не знаю почему, но некоторые сцены я вижу четко.

      Я ожидаю, что сейчас Шон вступит в разговор, но он молчит. Смотрю в его сторону и вижу, что парень прислонил голову к окну и закрыл глаза. Наверное, спит.

      – Мы тебя еще не напугали окончательно? – интересуется Арт. – Уверен, в твоих планах не было записи «тусить», – он изображает в воздухе кавычки, – с кучкой незнакомцев в угнанной машине.

      – Уверена, что с удовольствием бы прочитала, что «было в моих планах», но кое-кто выкинул мой смартфон в окно.

      Я смотрю на Ника испепеляющим взглядом, но он не поворачивается.

      – Не обращай на него внимания, – говорит Арт и тут же, подмигивая, добавляет: – Пусть это будет нашим маленьким секретом: он просто не умеет им пользоваться.

      Ник цокает, и я на этот раз не сдерживаю улыбку.

      Мы проезжаем знак, на котором светоотражающей краской вспыхивает надпись, что до Воркингтона две мили, и останавливаемся у первой гостиницы, расположенной недалеко от трассы. Небольшие двухэтажные домики, раскиданные среди многовековых деревьев больше напоминают летний лагерь, чем отель, и парни, оценив это место как безопасное и удобное в случае внезапного отступления, остаются довольны выбором.

      Шон просыпается, только когда машина останавливается. Арт выходит на улицу узнать о свободных номерах. Я нервно ерзаю, тянусь к своему парню и шепчу:

      – Шон?

      Потирая глаза, он наклоняется ближе:

      – Да?

      – Я не могу сложиться за гостиницу. У меня при себе нет наличных. Только карточки, но ими же нельзя нигде расплачиваться, верно? Давай я потом отдам тебе.

      – Что? Ох, не переживай. Мы же вроде как вместе, – смущенно отвечает он.

      А я почему-то краснею.

      Арт с Шоном регистрируются, называя вымышленные имена. Мы с Ником ждем у входа в гостиницу.

      – Номера 12 и 14, – говорит Шон, поднимая затертые и поцарапанные карточки, на которых висят металлические ключи.

      – Наш двенадцатый, это же самое лучшее число! – вырывая один из брелков, восклицает Артур, и в ответ на наши недоуменные взгляды, добавляет: – Вы что, не знали, только в НБА под этим номером играло 327 спортсменов! А еще в НХЛ считается…

      – Идем, Виола, – перебивает Шон.

      И я, пожав плечами, мол, рада была бы дослушать, да не судьба, послушно шагаю следом.

      Шон открывает дверь, пропуская меня внутрь первой. Я на ощупь нахожу выключатель прямо у входа, и крошечный номер заливает тусклый желтый свет. В центре стоят две односпалки, застеленные полинявшими покрывалами, и я с облегчением выдыхаю. Спать в одной постели с парнем я пока не готова. Кресло приютилось в углу возле широкого окна в пол, а напротив кроватей – узкая тумба с телевизором.

      – Ну, какие у тебя есть мысли на счет происходящего? – произносит Шон,