Пётр – внук Петра. Исторический роман. Ирина Павлычева

Петру Иван Долгорукий. – Прикажешь открывать вечер, ваше величество?

      Петр кивнул. Иван дал сигнал, и зазвучал первый контрданс. Петр незамедлительно направился приглашать Елизавету, Иван – Наталью Алексеевну. Остальные последовали их примеру: Бутурлин ангажировал Екатерину Долгорукую, испанский посланник, герцог де Лириа – Марию Меншикову, Милезимо – Наталью Борисовну Шереметеву. Словом, все с готовностью и удовольствием включились в танец. В момент когда присутствовавшие перемещались наиболее беспорядочно и суетливо, в зал тенью скользнул некто завернутый чуть ли не с носом. Трудно было понять, кого он собою представляет, но было очевидно, что он исполнен намереньем не быть узнанным никем. Более того, казалось, что к тому же он не хочет быть и замеченным, потому что бесшумно войдя, он, мягко ступая, проскользнул в самый дальний и темный угол гостиной и там замер у колоны, как бы стараясь слиться с ней. На первых порах ему это более чем удалось. Все танцевали, были заняты своими партнерами и беседами, и никто, действительно, никто не обратил на его появление ни малейшего внимания, даже бдительно отслеживающие происходящее родители, воспитатели и прочие заинтересованные лица, к танцу не присоединившиеся.

      – Позвольте мне поблагодарить вас, государь, первым делом произнесла Елизавета, лишь Петр вывел ее к танцу на середину зала.

      – За что, Лиза? – искренне не догадался тот.

      – За то, что вспомнили и выполнили свое обещание, – пояснила она.

      – Какое, Лиза? – не припомнил государь.

      – Открыть праздник со мной, – растолковала, наконец, цесаревна.

      – Я тебе сразу сказал, Лиза, что счастлив буду и другого не мыслю, – искренне говорил Петр.

      – Мне лестно ваше внимание, государь, – держалась официального тона Елизавета.

      – Что ты, Лиза, все государь, да государь! – подосадовал император.

      – Ваша твердость с Меншиковым вчера мне так запечатлелась, что я иначе не смею ныне, – вела она свою линию.

      – Будет, Лиза, зови меня по—прежнему Петрушей, – попросту попросил племянник.

      – Как прикажешь, Петенька. А что, я гляжу, Наташа невесела? – перевела разговор на другую тему тетушка.

      – Должно быть, как всегда, ревнует меня к тебе, Лиза.

      – Не перестаю удивляться, ты так её любишь! – немного досадливо произнесла Елизавета Петровна.

      – Люблю, но тебя много больше, и она чувствует. Я тебе очень, очень люблю, – страстным шепотом закончил он.

      – Полно, Петруша, ты молод и не понимаешь, что такое любовь, – попыталась охладить его великая княжна.

      – Зря ты, Лиза, меня коришь: молод, да молод. Не ребенок я, и понимаю, понимаю, отчего ты не хочешь быть моей женою.

      – Отчего, по—твоему, государь?

      – Ты любишь другого, и я подозреваю, кого.

      – Ну говори, а сама я не знаю.

      – Александра Борисовича Бутурлина. Сегодня я застал его у тебя. Ты была так ласкова, так счастлива.

      – Оставь,