Секретный агент по морскому делу. Вадим Хитров

и каждую кандидатуру к отправке на британские острова.

      – Должна сообщить вам, Иван Григорьевич, что после разговора с вами отослала я письмо другу нашему и самодержцу британскому Георгу и не далее как третьего дня получила величайшее соизволение на то, чтобы послать в обучение морскому делу двадцать волонтеров. Пожелала я, чтобы люди наши частью проходили обучение на кораблях, а частью на верфях адмиралтейства. Обещано оказать нам всяческое содействие и распределить учеников по кораблям флота английского.

      – Сие весьма примечательно, ваше императорское величество, я же со своей стороны подготовил кандидатуры числом двадцать пять.

      – Давайте взглянем.

      Екатерина прищурилась, потом, как бы стесняясь, приложила к глазам пенсне. Она прошлась по списку сразу, решительно вычеркивая некоторые фамилии, руководствуясь какими-то своими соображениями, о некоторых персонах советовалась с Чернышевым. В результате осталось девятнадцать человек.

      Чернышев начал было сетовать на то, что он не сможет быстро подобрать еще одного достойного кандидата.

      Портрет И. Г. Чернышева (1780 – 1790-ее гг.). Худ. Д. Г. Левицкий

      Однако Екатерина, хитро улыбнувшись, сказала, что беспокоиться не о чем.

      – Как это не о чем, ваше императорское величество? – недоуменно спросил Чернышев.

      – Вот так, не о чем, – загадочно ответила Екатерина и позвонила в колокольчик.

      Олсуфьев отложил перо, снял очки.

      – Ну вот, и твой черед наступил, – со вздохом произнес он.

      Плещеев немедленно вскочил, слегка побледнев.

      – Так, ногами сильно не топать, не на плацу, не орать, потому как опять же не на плацу, при сем не робеть, отвечать спокойно, но твердо, – напутствовал юношу кабинет-секретарь.

      – Так точно.

      – Ну давай, раз так точно, – произнес Олсуфьев с ухмылкой и отворил дверь.

      Чеканя шаг, гвардеец вошел в залу.

      – Каптенармус ее величества лейб-гвардии Измайловского полка Плещеев по вашему приказанию явился, – громогласно отрапортовал он.

      «Так точно, так точно, ни черта ты не понял», – проворчал Олсуфьев себе под нос, оставшись один, и снова принялся за бумаги.

      – Вот и мой сюрприз, Иван Григорьевич, как он вам?

      – Жидковат статью, да и возрастом невелик, – с сомнением ответил Чернышев.

      – А вы погодите с выводами, граф, – с улыбкой сказала государыня.

      – Сколько тебе лет? – лукаво спросила Екатерина на немецком.

      – Шестнадцатый пошел, – ответил на немецком Плещеев.

      – Давно служишь? – спросила она уже на английском.

      – Без малого три года.

      – В баталиях бывал? – спросил Чернышев.

      – Так точно, с пруссаками.

      – Страшно?

      – Врать не буду, страшно, но срамиться нельзя.

      – Верно, кто говорит, что не страшно, тот либо записной дурак, либо лгун первостатейный, – констатировал граф.

      – Вы