Девочка с косичками. Вильма Гелдоф

доска, как говорит Трюс. – Да они ни в жизнь на такое не поведутся!

      Франс умиленно улыбается, будто перед ним младенец. Мужчины хохочут.

      – Давайте, смейтесь! Вообще-то я серьезно! – кричу я и падаю обратно в кресло рядом с Трюс. Мои щеки пылают.

      – Я ведь сказал: одна из вас. – Франс кивком указывает на Трюс. – То есть ты. Мы с Виллемсеном будем вас поджидать. А когда вы с фрицем уйдете, Фредди тоже займет свою позицию в лесу.

      – И как долго я должна это делать – соблазнять его? – бесстрастным тоном спрашивает Трюс.

      – Д-да т-ты п-по… – отзывается Румер.

      – Да ты по-быстрому: туда-сюда, и готово, – заканчивает за него Вигер.

      Все, конечно, опять гогочут. Кроме нас с Трюс. И Франса. Тот бросает на Вигера испепеляющий взгляд. Мужчины пытаются успокоиться. Только Вигер все еще похохатывает.

      – Недолго, – отвечает сестре Франс. – Главное, завоевать его доверие. А потом этим доверием воспользоваться.

      Он берет перьевую ручку и чернильницу и набрасывает на бумаге ресторан, дорогу к лесу и лесные тропинки. Места, где спрячутся они с Виллемсеном и где буду караулить я, он помечает крестиками, а тропу, по которой должна идти Трюс, – стрелочкой.

      – А если он захочет пойти по другой тропе? – спрашивает Трюс.

      – Тогда Фредди свистнет, она будет стоять здесь… – Франс указывает на крестик. – Свистеть в пальцы умеешь?

      – Конечно, умеет, – отвечает за меня Трюс.

      Я пронзительно свищу, сунув в рот большой и указательный пальцы.

      – Свистнешь один раз – и мы переменим позицию. Смотри, Трюс, здесь ты войдешь в лес… – Палец Франса скользит по бумаге. – На самом деле тут всего одна тропинка. А у этой развилки спрячемся мы. Твоя задача – завтра к семи вечера привести туда фрица.

      Трюс бледна как мел. Руки недовольно скрещены на груди.

      – А что это вообще за фриц? – спрашивает она ледяным тоном. – Почему от него надо избавиться?

      У меня перехватывает дух. Только теперь, когда Трюс произнесла эти слова, до меня доходит, что с ним сделают. Я тут же вспоминаю маму. Не убивайте. Никого, даже злодеев.

      – Он полицейский из СД, который допрашивал «Гёзов», – отвечает Франс.

      – И что?

      – Один из них умер от пыток еще до казни.

      Трюс на миг умолкает.

      – От его руки?

      Франс кивает.

      – Он привязал парня к батарее и раскалил печку докрасна.

      – Откуда тебе это известно?

      – У меня есть в полиции человек, он на нашей стороне, передает мне информацию и…

      – И мы должны верить на слово, что он на нашей стороне? – перебивает его Трюс.

      – На нашей, – уверенно говорит Франс. – А что до эсдэшника, то он сейчас работает в Харлеме. Трудится не жалея сил, если ты понимаешь, о чем я.

      – А имя у него есть? Как его звать?

      – Генрих…

      – Генрих Гиммлер, – шутит Вигер.

      Остальные смеются.

      – Краузе. Генрих Краузе, – заканчивает