Последние узы смерти. Брайан Стейвли

покачал головой моряк.

      – Меня-то? – отозвалась Гвенна. – Меня все волнует.

      – Трудно вам живется, – пробормотал Руан.

      Гвенна оглядела его – мужчину, подбирающего перышки для далекой дочки, страшащегося, что его мир рухнет. И грубовато похлопала его по плечу:

      – По-другому жить я не умею.

      Анник отметила появление кеттрала тем же тоном, каким Гвенна упомянула бы вздувшуюся мозоль на натертой веслом ладони. Казалось, птица волновала лучницу куда меньше, чем Гвенну волновал волдырь, между тем второй был мелким неудобством, а первая, возможно, – их смертью.

      Гвенна, не выпуская весла, развернулась на скамье и стала высматривать движение на фоне встающих на востоке темных туч.

      – Вон она. – Талал указывал выше, чем она смотрела. – Похоже на дозор. Милях в пяти.

      – Вот дерьмо! – буркнула Гвенна.

      И оглянулась на запад. Они не далеко отошли от «Вдовьей мечты» – хорошо, если на милю, а солнце за последние сотни гребков лишь до половины погрузилось в море. Она и сама еще различала темные черточки корабельных мачт и наполненные вечерним бризом паруса в красных отблесках солнца. В темнеющем море надутые полотнища словно пылали огнем.

      – Дерьмо, – повторила Гвенна.

      Для ее крыла это была удача. Не увидеть судна невозможно. Тот, кто летит на птице, почти наверняка сосредоточится на нем и, надо надеяться, не заметит лодчонки Гвенны, идущей без паруса и тихо разрезающей волны. Ей вдруг вспомнился последний разговор с Руаном.

      «Смотря о чьих шансах речь».

      – Бочки за борт, – все еще глядя на корабль, приказала она.

      Руан высадил их и сразу взял курс на запад, уходя от Островов. Все равно – никакой корабль не спасется от птицы.

      – И сами за борт. Талал, тебе хватит железа затопить эту дрянь?

      – Они нас еще не увидели, – тихо заметил лич. – А сорок миль вплавь – далековато.

      – Хорошо, что мы любим поплавать, – огрызнулась Гвенна. – Ты ее затопишь или мне ножом дырявить?

      Талал встретил ее взгляд и кивнул. Почти тотчас со стоном отошла планка днища. Шлюпка дернулась, словно налетев на риф, только рифов здесь не было. Гвенна предвидела это движение, даже сама его потребовала, и все же нутро у нее свело, когда в пролом стала вливаться вода. Такое сотни раз проделывали на тренировках, и все равно делалось не по себе, когда лодка уходила под воду в открытом море под куполом чернеющего неба.

      Гвенна высвободила весла из уключин и выбросила из тонущей лодки, потом сама перекатилась через планшир, толкнулась посильнее и обернулась. Оказавшись в воде, она проследила, как скрывается под волнами их лодчонка. Несколько ударов сердца она воображала, как шлюпка, покачиваясь осенним листом, уходит на глубину, как ее обнюхивают любопытные рыбы, как она погружается все дальше во мглу. Гвенна ждала, что шлюпка ляжет на дно, но та уходила все ниже в мрачную глубину ее воображения.

      – Идет на нас, – предупредила Анник.

      Гвенна оторвала взгляд от места, где исчезла лодка, и подняла голову.

      Птица приблизилась и теперь летела почти