Есть ли жизнь после отбора. Наталья Андреевна Самсонова

будет некого, – зевнул Гамильтон. – Осторожно!

      – Вижу.

      Зона рассыпанных ловушек заканчивалась, впереди короткий участок старой дороги, несколько почти уничтоженных развалин и разбитый телепорт.

      И грамрл.

      – Скажу честно: я пуста. Вся моя сила ушла на ловушку, – призналась я.

      – Скажу прямо: я не удивлен, – отозвался Гамильтон. – Вопрос лишь в том, откуда эта тварь взялась. Мы видели, что все они ушли.

      – Вопрос в том, как эту тварь упокоить, – поправила компаньона. – Но вначале выйти из окружения недружественных заклинаний…

      – Нет ничего невозможного, – ухмыльнулся Гамильтон. – Пока я его отвлекаю, ты выходишь. Но вот вопрос: что ты можешь сделать?

      Я только усмехнулась:

      – Серьги пусты, но, знаешь, если надеть слишком вычурное ожерелье под одежду, то этого никто не заметит.

      – Тогда готовься, – хищно выдохнул мой компаньон. – Иду!

      Сгруппировавшись, он оттолкнулся от меня и прыгнул вперед. Только чудо и многократно отработанное движение не дало мне слететь с безопасной тропки в очередную колдовскую ловушку.

      На лету Гамильтон многократно увеличился в размерах и просто-напросто снес грамрла! Чтобы через секунду отпрянуть: у твари оказался напитанный межмировой магией трезубец. Глаза пекло, и я люто ненавидела саму себя: отправиться за пределы крепостной стены и не взять с собой очки!

      Плотно смежив веки, я напитала их своей силой. Нельзя смотреть на грамрла незащищенным взглядом, а очки я достать не смогу: мои так и остались у Марона!

      Проблема в том, что так, сквозь веки, я не вижу ловушек. Прекрасно вижу тварь, как она кружит и атакует моего компаньона, но ловушки… Ловушки я не вижу.

      Решение может быть только одно, и я никогда не признаюсь…

      – Лови меня!

      Что прыгать в пустоту очень страшно и что я не уверена…

      – Рехнулась! – рявкнул мой компаньон.

      Что Гамильтон сможет меня поймать.

      Смог. И вот я уже на его спине.

      Коротко взвыв, Гамильтон пошел на сближение. Я же, растерев ледяные ладони, послала в грамрла поток своей «всеисцеляющей силы».

      Поток был отбит трезубцем.

      – Сэ-сэ-сэ, – от присвиста твари стало жутко. – Цэвос-ська и пёс-с. С-снакомый запах: я уже пил такую жис-снь.

      Отец?!

      – Лжешь, – выдохнула я и вновь атаковала грамрла.

      Он принял удар на трезубец и…

      О да, пауко-змейки видят не так и хорошо, как мы, люди.

      На стальных резцах его трезубца появилась сеть трещин. А значит, моя магия пробивает его защиту.

      – Плюнь в него, – выдохнула я, и Гамильтон тут же отпрыгнул назад, сел на задницу и широко раззявил пасть.

      Под прикрытием пламенного дыхания я послала еще несколько ударов и с удовлетворением услышала предсмертный свист грамрла.

      Соскользнув на землю, я подошла к краю выжженной земли. Тварь, вероятно, мертва. Но подходить ближе я не рискну, все же…

      Это было медленно.