Есть ли жизнь после отбора. Наталья Андреевна Самсонова

раз я тебя старше, – буркнул Гамильтон.

      – Замолчи, – огрызнулась я, утирая слезы, – это, знаешь ли, ни разу не аргумент.

      – Он приближается…

      Остаток фразы Гамильтона потерялся в оглушительном рёве. Тварь вновь взяла след и сейчас стремительно неслась к нам.

      Взлетев по ступеням храма, я толкнула покосившуюся дверь. Нет времени подниматься выше, искать окно или балкон. Я просто встану здесь, в глубокой тени.

      Подготовить арбалет дело нескольких секунд. У хватуна нет уязвимых мест: его длинное тонкое тело покрыто плотной броней, пробить которую может лишь ледяная сталь.

      Торжествующий рев: он близко.

      Гамильтон, стоящий в центре открытого пространства, на мгновение припадает к земле, чтобы после подняться на лапы Генералом. Грудину, живот и спину прикрывает пластинчатый доспех. На шее железный ошейник, щерящийся на мир длинными острыми иглами. И не узнать холодный блеск ледяной стали невозможно!

      «– На хватуна ходят отрядами в десять-двенадцать человек, – прозвучал в голове голос дядьки Митара. – Хорошо, что эти твари редко у нас появляются.

      – Значит, встретив хватуна, разведчик должен сбежать? Чтобы предупредить? – спросила я и поерзала на скамейке, пока тетушка Тария заплетала мне волосы.

      – Встретив хватуна, разведчик должен оставить метку и умереть в бою, – вздохнул дядька Митар. – Сбежать от этой твари невозможно: длинное тело, сильные задние лапы, позволяющие ему прыгать, и мощные передние, оснащенные не только острыми, с мой локоть, когтями, но и присосками. Тот, кто попал хватуну на коготь, домой не вернется… Ай!

      – Она девочка! – тетушка Тария рассердилась. – Ей в куклы играть надо, а вы устроили тут!

      – У барона других детей не будет, – скупо бросил дядька Митар. – Пойдешь со мной на полигон?

      – А можно?! – Моему восторгу не было предела.

      – Нужно, – усмехнулся дядька Митар».

      Короткое, пропитанное луговым медом воспоминание пришло и тут же ушло.

      Митар о многом умолчал. Например, он не сказал о том, что тварь прыгает. О том, что присоски выстреливают из ее лап.

      «Не спи».

      Выстрел.

      Визг. На один глаз меньше.

      Перезарядить.

      Выстрел.

      Промах, будь ты проклята, Вильгельмина.

      Сдавленный рык Гамильтона: тварь задела его когтем, но крови, слава богам, нет.

      Перезарядить.

      Выстрел.

      Есть попадание – одной лапы тварь лишилась.

      Перезарядить и…

      – Мина, уходи!

      Тварь летит ко мне. Я вскидываю арбалет, выцеливаю горящий ненавистью и страхом глаз и… Руки наливаются теплотой, пальцы немеют, и арбалет, выпустив стрелку в молоко, медленно-медленно падает вниз.

      Вот и все. Интересно, я имею право встретить смерть с закрытыми глазами?

      «Не имею», – мелькнула в голове короткая мысль. Не имею!

      Я буду сраж…

      – Дзин-нь!

      Тварь, летевшая ко мне, ударилась о зеркальный щит, развернутый прямо передо мной!

      Что?!

      Удар!