Так умирают короли. Владимир Васильевич Гриньков

ближе.

      – Не имеете права не менять, – встал на надежный путь защиты законности клиент.

      Похоже, что за свои права он готов был биться до последнего. Сторублёвок у него, наверное, был полон карман, и он уже высчитал, сколько выиграет на конвертации рублей в доллары. Я не торопился его озолотить, и это подвигало клиента на агрессивные действия.

      – Дайте книгу! – потребовал он.

      – Какую?

      – Жалобную.

      – У меня её нет.

      – Есть! – торжествующе изрёк клиент, тыча пальцем в приклеенное к окну объявление. – Здесь написано!

      Я и сам знал, что написано. Как-никак при мне Самсонов собственноручно клеил эту бумаженцию.

      – Не будем ссориться, – веско сказал таксист. – Поменяйте деньги, и дело с концом.

      Я нервно ткнул его мятую сторублёвку в прорезь «волшебного аппарата» и так же нервно швырнул таксисту появившуюся через пару секунд стодолларовую купюру. Таксист аккуратно сложил бумажку пополам, спрятал её в карман и обратился к клиенту:

      – Я жду вас в машине.

      Тот лишь кивнул, поскольку был занят своими карманами – искал деньги. Наконец, нашёл, вывалил передо мной горсть мятых банкнот. Я выдернул из горсти сторублевку и с выражением крайнего неудовольствия на лице превратил её в сто долларов.

      – А вот ещё, – придвинул ко мне деньги клиент.

      – Меняем только сторублёвки, – процедил я сквозь зубы.

      – Вот сто рублей. И вот ещё.

      Жадность – удивительная штука. Человека, охваченного жадностью, способность мыслить логически покидает напрочь.

      – Послушайте! – сказал я. – Я ведь поменял вам деньги! Хватит! Вы вообще где-нибудь видели, чтобы сто рублей превращались в сто долларов? И если уж вам так повезло…

      Я пытался апеллировать к его здравому рассудку, но это было бесполезно. Он держал в руках новенькую хрустящую банкноту, и убедить его в том, что так не бывает, не смог бы уже никто.

      – Поменяйте! – нервно потребовал он, и в его глазах появился нехороший блеск.

      – Уходите, – попросил я.

      – Дайте жалобную книгу!

      – У меня нет никакой жалобной книги.

      – Дайте книгу! – сорвался на фальцет клиент.

      – Ведь так не бывает! – попытался я его урезонить. – Не могут сто рублей превратиться в сто долларов. Ну, чего вы хотите?

      – Я тебя щас прямо в твоей будке собачьей закопаю, – посулил клиент. – Зажрались, сволочи, спекулянты несчастные!

      – Уходите, – попросил я. – Не скандальте.

      – Я тебе, падла, щас поскандалю!

      Ругань Самсонов обычно заменял писком: идет фраза, потом вдруг «пи-и-и», – значит, герой передачи употребил недостаточно целомудренное слово. Хорошее правило, потому что в следующую минуту клиент выдал такую тираду, которая в эфире, как я понял, будет состоять исключительно из одних «пи-и-и». Я на всякий случай отстранился от окна, и вовремя – клиент ударил в стекло кулаком, из-за чего по стеклу пошла извилистая трещина.

      Пора было появиться Самсонову. И он появился. Вынырнул из-за спины разбушевавшегося не на шутку любителя стодолларовых купюр и спросил:

      – Что