Я здесь живу. Мария Ботева

счастье! Кажется, что ты летишь над всеми холмами в этом воздухе, наполненном запахом трав. Твои волосы и плечи касаются этого особого воздуха, ветер шумит. Ты кружишься на холме, платье раздувается – и не нужны тебе никакие чёрные шорты. А потом, уже совсем закружившись, падаешь в траву – и мир переворачивается, холмы встают там, где было небо. И кажется, ты чувствуешь, как Земля кружится.

      Где-то далеко, на склоне другого холма, паслось стадо. Крошечное отсюда. И совсем маленькими были фигурки пастухов. Я стала отгадывать, кто из них Катя. А потом подумала, что, может, это совсем другое стадо, не липовское. Почему-то вспомнила Ретта с его Грандсоном и представила, что всё под нами занято колышущимся морем – везде, куда ни глянь, сплошь спинки, спинки овец. Над ними возвышаются всадники…

      Почему Катя не пасёт коров верхом на лошади? Она бы смогла – такая спортивная!

      И ещё я подумала: вот если подняться высоко-высоко, то можно ли с ходу различить, где Липовка, а где Австралия или другие места Земли? Если стоит лето, всё зеленеет и не понять издалека, какие в лесу деревья, и домов тоже не видно…

      Я спросила об этом Костю. Он сказал, что всё дело в рельефе. Где-то под тобой будет совершенно ровная площадка, её с нашей местностью не спутаешь… Но можно найти и такие, как у нас, места: чтобы всё время холмы, холмы…

      Пальма лежала на вершине холма рядом с нами. А потом, когда мы решили дойти до леса, она помчалась вперёд и скрылась среди деревьев. И всё – нет её. Как будто она только и ждала момента, чтобы удрать в лес.

      Мы звали, звали её. Потом я спросила:

      – Как ты думаешь, она сможет найти дорогу домой?

      Костя успокоил меня:

      – Она же собака…

      Так мы всё шли, шли, то сбегая вниз, то поднимаясь наверх с разбегу. И вдруг между двух холмов нам открылось…

      Под нами, внизу, был чудесный пруд!

      Его берег был усыпан песком.

      Там и здесь стояли разноцветные грибки от солнца.

      И ни души.

      В стороне виднелись домики – какое-то село.

      – Это Собакино, – сказал Костя. – Собакинский берег. Оказывается, мы сделали крюк!

      Мы обошли пруд, сами того не заметив. На этот берег нас не пустила вчера Анна Ивановна.

      А теперь никто не мог бы нас не пустить!

      Конечно, мы обещали не купаться! Но кто бы устоял, если жаркий день и перед тобой такой уютный, такой чистый пляж? А плавать мы умеем, мы же занимались в бассейне!

      17. Ёжик солёный

      Мы скорее разделись – и в воду. И уж кричали и брызгались как никогда. Никто же не видел нас. Разве что Пальма. Она примчалась откуда-то и носилась теперь по берегу. Мы пытались и её затянуть купаться, но Пальма никак не шла в воду. Мы тащили её вдвоём, а она упёрлась передними лапами и вдруг стала тоненько пищать, точно обиделась. Мы и выпустили её. Пальма тут же умчалась с берега, а мы снова полезли в пруд.

      И только когда мы уже накупались так, что руки-ноги дрожали, оказалось – нас видели!

      Мы лежали, зарывшись в песок. Не хотелось ни разговаривать, ни думать.

      И тут вдруг откуда-то раздалось:

      – Р-р-р! Гав! Гав! Р-р-р! Гав!

      И сразу понятно