Я здесь живу. Мария Ботева

нельзя всё выкладывать, что пожелают они узнать?

      Костя тоже стоял огорошенный.

      – Ты, – спрашивает, – всегда такая разговорчивая?

      А Катя и не понимает, о чём он. Переспрашивает:

      – Чего?

      Костя в ответ сердито:

      – Я, может, вовсе не хочу, чтобы мои дела все подряд обсуждали.

      Катенька улыбнулась: а, вот он о чём! Успокаивает:

      – Да это не все подряд! Это же тёть-Марина. Она из нашей деревни. Да она вообще-то моей маме двоюродной сестрой приходится!

      И смотрит – не поймёт, чем мы недовольны.

      Сникла, растерялась. Теперь и не скажешь, что это та самая девчонка, которая так ловко управляется с громадными животинами и по деревне шагает хозяйкой. Девочка, которой мы восхищались, на которую я хотела похожей быть!

      Ей, видно, не хочется, чтоб на неё сердились.

      – Пойдёмте, – просит, – ко мне во двор. Гостями будете. Я только с Луной управлюсь.

      Мы думали, что ослышались оба. Костя спрашивает:

      – Как – с Луной?

      А это у неё корова – Луна. Катя объясняет: подоить её нужно.

      Мы с Костей переглянулись. Отчего бы и не пойти в гости? Чем ещё заниматься?

      12. Нежная Луна

      Во дворе у Кати оказалось примерно как у Анны Ивановны. Здесь тоже разбегались глаза. Какие-то сооружения, маленькие домики – баня, видать, сарайчики. Всюду громоздились доски, ящики. А в середине двора стояла миска, из неё цыплята клевали.

      Катя заводила в сарай Луну. Луна шла медленно, переступала ногами – и будто втягивалась вовнутрь.

      Мы с Костиком тем временем огляделись. У самых ворот увидели перекладину. И это было так похоже на турник, что Костя даже рассмеялся. Перекладина тянулась от ворот к столбу, врытому поодаль. Костя подпрыгнул, повис, подтянулся разок-другой. Спросил у Катеньки, точно шутя:

      – Это у тебя что, турник?

      Она кивнула смущённо.

      – Да…

      Костя заинтересовался:

      – А кто на нём занимается?

      Катя застеснялась ещё больше.

      – Мальчишки наши, из деревни. Они вот так делают…

      Она схватилась за перекладину, и вдруг её ноги оказались сверху, промелькнули над моей головой – одна, вторая, как раскрытые ножницы.

      И вот она уже снова на земле стоит – а хвостик на голове ещё продолжает лететь. Ещё какой-то миг он торчит букетом…

      И мне уж до того хочется вот так же уметь на турнике, как она!

      Пожалуй, всё-таки попрошу маму купить чёрные шорты. Буду как Катя. Да если бы я хоть маленько была похожа на неё – ух, и гордилась бы я! А она снова смотрит на нас, будто в чём-то виновата.

      – Вы побудьте, – говорит, – я к Луне пойду.

      Костик остался, а я за Катей в сарай пошла. В сарае на гвоздике висел чулок. Катя взяла его и хвост Луны к задней ноге стала привязывать.

      – Зачем? – спрашиваю.

      Катя говорит:

      – А она бьётся хвостом.

      Я удивилась:

      – Так они дерутся, когда их доят?

      Катя точно оправдывается:

      – Нет, не все. Это наша Луна такая нежная.

      Ничего себе нежная, думаю.