Страшная граница 2000. Часть 3. Петр Илюшкин

громко крикнул я, понимая, что Андрюху без нас покалечат эти глупые безрукие непрофессионалы. – Смотрите, какая страшная железяка-замок висит у него на мошонке!

      Медсестра осторожно дотронулась до мощного лилового пениса связанного Андрюхи, присмотрелась к железной дужке замка, впившейся в нежную плоть:

      – Замок! Он же кровоток перекрыл! Вы чё, одурели? Зачем повесили? Вы чё, садомазохисты? Снимите срочно!

      – Так ключа нет! И личинка клеем залита!

      – Ну вы и садомазо! – выдохнула медсестричка. – Вызывайте слесаря дядю Витю! Срочно! А курсанта – в санчасть!

      Казарма между тем начала просыпаться. И тихо обсуждать нашу непутёвую «хирургическую» судьбу.

      Разговор этот услышал и курсант 182 взвода Гиви Шиукаев. Он, как честный человек, не мог остаться в стороне.

      – Это я виноват! Товарищ подполковник! Отпустите их! – подскочил к помдежу полураздетый сонный Гиви.

      Подполковник не стал разбираться:

      – И ты – на гауптвахту! Там разберёмся!

      Разбираться с нами приехали все, кому ни лень – и замполит училища, и особист-чекист, и все наши командиры во главе с комбатом-батяней.

      Гиви Шиукаев реально оказался главным виновником и, можно сказать, провокатором сегодняшнего ЧеПэ.

      И это – несмотря на то, что Гиви был спортсменом, отличником боевой и политической подготовки, честным и порядочным курсантом.

      Особист, однако, сделал другой вывод:

      – Нет, не ты главный виновник! Главный – курсант Джубгашвили! Он что, в наряде?

      – Да, дневальный по роте! – подтвердил я, проникаясь доверием к чекисту-капитану.

      Мудрый капитан сразу вычислил главного виновника!

      Но! Как усатый красавец Джубгашвили мог оказаться виновен, находясь в казарме?

      Особист, выслушав нас, сделал такой расклад:

      Второкурсник Рома Джубгашвили был любимцем ядрёных девок из женской общаги хлопчатобумажного комбината.

      Каждое воскресенье, а то и намного чаще, изголодавшиеся по мужчинкам ядрёные девки накрывали в общаге большую поляну для нашего секс-гиганта.

      Приходил наш Рома оттуда довольный как жирный кот, объевшийся чужой сметаны. Приходил как-то боком, прихрамывая и держась рукой за промежность.

      Эдаким способом он ходил еще пару дней, пока не заживали его натёртые в грандиозных битвах помидоры.

      Сегодняшняя ночь тоже манила нашего красавца в объятья сладострастных амазонок. Но командир роты, суровый спортсмен капитан Никишин, был непреклонен:

      – Послезавтра – соревнования! Забыл? Никаких самоволок!

      – Нэт-нэт!

      – Ага! А потом двое суток яйца будешь зализывать! Какой тогда из тебя многоборец? Недееспособен будешь двое суток! Так что иди, готовься к наряду!

      – Ну таварыш капытан!

      – Иди-иди, бл..дь! Ты мне живой, бл..дь, нужен! С яйцами! Блядищи твои подождут!

      Пригорюнился Рома, голову свою и длинные чёрные усы повесил.

      – Что