Волк среди теней. Дэвид Геммел

в лес.

      Из засыпанных снегом кустов вырвалась желто-голубая фигура. Канн увидел Шэнноу и с воплем упал, попытавшись резко свернуть в сторону. Следом через кусты перемахнула лошадь. Пистолет Шэнноу рявкнул, едва ее копыта коснулись снега, и всадник в рогатом шлеме вылетел из седла. Шэнноу взвел курки и выждал, не обращая внимания на дрожащего канна, который смотрел на мертвого исчадия, разинув рот. Убитый, несомненно, был в этой части леса один, и Шэнноу, спешившись, привязал поводья мерина к кусту. Он подошел к трупу. Мальчик, никак не больше пятнадцати лет. Красивый, несмотря даже на круглую дырку во лбу. Шэнноу опустился на колени и забрал его пистолет, заряженный патронами, как показывал ему Каритас. Шэнноу открыл сумку на бедре мальчика. В ней оказалось больше двадцати патронов, и он разложил их по своим карманам, а потом засунул пистолет мальчика за пояс и повернулся к канну.

      – Ты понимаешь, что я говорю?

      Тот кивнул.

      – Я приехал убивать исчадия.

      Канн осторожно подошел поближе и плюнул в лицо мертвого всадника.

      – Где ваш поселок? – спросил Шэнноу.

      – У высоких скал, – ответил дикарь, указывая на северо-восток.

      Шэнноу привязал лошадь убитого рядом с мерином и пошел пешком на северо-восток.

      Трижды рогатые всадники проезжали совсем рядом, и дважды он спотыкался о трупы каннов.

      Час спустя он нашел тропу, которая вилась по крутому склону, уводя в укромную долинку. Он увидел плетеные хижины каннов и коновязи. Лошадей было более двухсот. Исчадия беззаботно расхаживали по поселку, останавливались у костерков, на которых готовилась еда, болтали, собравшись группами у больших костров.

      Некоторое время Шэнноу изучал местность вокруг, а затем пошел назад через деревья. Порой он замирал и бросался в снег, услышав пистолетный выстрел, но вернулся к своей лошади незамеченным. Канн ушел – но перед этим он вырвал глаза убитого исчадия. Мальчик больше не выглядел красивым. Шэнноу замерз и скорчился между лошадьми, привалившись спиной к кусту, в ожидании воинов из поселка. Час спустя он вышел на опушку и увидел, что они стоически ждут его у креста. Один из них посмотрел в сторону деревьев, увидел его, и он махнул им.

      Первым до него добежал Шонал.

      – Они устроились на ночлег?

      – Да.

      – Когда нападем?

      – После полуночи.

      Шонал кивнул.

      Среди подходивших Шэнноу увидел Селу и подозвал его.

      – Тебе следовало остаться в поселке!

      – Я мужчина, Громобой!

      – Вот и он был мужчиной, – сказал Шэнноу, кивая на труп.

      В сумерках пистолетные выстрелы смолкли, а Шэнноу казалось, что он вот-вот превратится в ледяную статую. Остальные словно не замечали холода, и он проклял свои стареющие кости.

      В ясном небе засияла луна, а незадолго до полуночи кусты у головы Шэнноу раздвинулись. Из них вышел воин. Шэнноу перекатился на другой бок, правая рука выхватила