Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

попрятались, едва Танфер захлестнула волна человеколюбия? Пожалуй, не стоит: эти ребята на отшибе, их никто в расчет не принимает.

      – Не выгорит, Умник. Они просто дверью ошиблись. Я им это доходчиво разъяснил.

      «Гаррет, прибегнув к твоей манере изъясняться, отвечу так: не дуй на воду, не обжегшись на молоке. Для них ты прежде всего – ветеран войны».

      – Ну да, хорош ветеран! Живет с логхиром и попугаем-психопатом, и лучший друг у него – наполовину эльф!

      «У всех у нас есть свои слабости. Вы, люди, часто прозреваете истину уже в зрелом возрасте. Иными словами, ты их обманешь – потому что они хотят обманываться. Но меня беспокоят не столько они, сколько Слави Дуралейник».

      – Ради него я стараться не стану. Хватит с меня того, что ты им бредишь.

      «По правде сказать, Гаррет, им бредило мое молодое „я“, с которым мы регулярно конфликтуем. Когда Дуралейник был далеко и таскал за бороды наших аристократов, мы охотно его поддерживали, потому что сами недолюбливаем властей предержащих. Но теперь он здесь, среди нас, и цель его представляется мне все более отчетливой – и все более зловещей. Пожалуй, тот Дуралейник, перед гением которого я преклонялся, сгинул вместе со своей мечтой о независимости Кантарда. Или же его назначили главным врагом Каренты, поскольку иных врагов у нас не осталось, хотя мы их, безусловно, заслуживаем».

      – Опять это гнусное словечко!

      «Какое именно?»

      – «Мы».

      Почему-то нелюди при всяком удобном случае не преминут напомнить, что Карента создана людьми. И вообще, их хлебом не корми, только дай понасмехаться над человеческими законами и установлениями…

      «Замечательно! Продолжай в том же духе, и „Зов“ примет тебя с распростертыми объятиями. Мало того, с такой логикой ты наверняка окажешься в их внутреннем совете».

      – Ну не хочу я этим заниматься!

      «Придется, Гаррет. Нам выпало жить в эпоху перемен. Всяк должен сделать свой выбор. Того, кто откажется выбирать, сожрут с потрохами, ибо он останется один. Но тем, кто подобно нам видит знаки и угадывает предзнаменования, – тем предоставлена возможность одолеть подступающую тьму».

      – Не сотрясай попусту воздух, Весельчак. Не надо меня убеждать, что вода мокрая. При всех своих благородных порывах я лучше буду защищать справедливость и божественное право правителей Каренты из своего кабинета. Позащищаю, пивка попью, с Элеонорой поболтаю – и снова защищать.

      «А ты утверждаешь, что я ленив».

      – Только потому, что амбиций у тебя не больше, чем у кости, пролежавшей в земле лет двадцать. Коли уж на то пошло, ты-то на улицу не суешься и под дождем не бегаешь.

      «Этот вопрос также требует осмысления и обсуждения».

      26

      – Как нельзя кстати, – пробормотал я, когда кто-то ближе к полудню принялся колотить во входную дверь.

      – Мои люди в точности исполняют поручения, – заметила Белинда, – и делают все вовремя. У нас такой порядок.

      – Расслабься, Белинда, стань обыкновенной женщиной, хотя бы на чуть-чуть…

      – Я пытаюсь, Гаррет.