На конкурс красавиц требуется чудовище. Наталья Андреевна Самсонова

Тина. – Это растение слишком опасно. А его сок разъедает кожу!

      – За незаконный сбыт чихрана мужчин отправляют в каменоломни, а женщин на болота, собирать все тот же чихран, – задумчиво проговорил Гамильтон, – хм, мы можем открыть бизнес. Насобирала, продала, подставилась. Насобирала, продала, подставилась.

      – Умерла, – мрачно добавила я.

      – Умерла богатой, – поправил меня Гамильтон.

      – Золото и драгоценности в могилу не заберешь, – огрызнулась я.

      Посмотрев на нас, друзья поняли: мы ни до чего не додумались.

      – А что вообще может скрыть привязку? И почему она прошла именно так? – тихо спросила Тина. – Что вы нарушили?

      – Я умирала. Не было ни ритуальных мелков, ни растительно-магических красок. У меня была только моя сила, ушедшая на самое дно души, и моя же кровь, которой было залито все, вокруг меня. Вот кровью-то я и начертила круг призыва.

      – Но ведь…

      Марон не договорил, я его перебила:

      – Да, на кровь могут прийти темные твари, живущие в мертвых мирах-сателлитах. Но пришел Гамильтон, который…

      – Чует кровь, порох и лососинный паштет, – шепотом проговорила Тина.

      – Именно. Он спас меня.

      Я коснулась головы своего компаньона.

      – Но я подвергла опасности нашу границу. И цвет моей печати – алый. Как ни перекрашивай, настоящий цвет вылезает наружу.

      В комнате повисла тишина. Я лениво пила невкусный чай и по кусочку отщипывала от сдобной булочки.

      – А если Гамильтон уже был рядом с тобой? – спросила вдруг Тина.

      – Да говорю же…

      – А ты не говори, – перебила меня подруга. – Что, если это он выпал к тебе умирающим? И ты умирала, и он. И ты использовала свою кровь, чтобы создать самую сильную из возможных привязок, чтобы твой компаньон мог зачерпнуть твою магию и исцелить себя?

      – Если потребуют показать, как я впитываю магию Вилли, то…

      Тут Гамильтон осекся и продолжил уже совсем другим тоном:

      – То это даже пойдет на пользу нашему вранью. Всем известно, что от передозировки чуждой энергии компаньоны могут умереть. А я, будучи на грани жизни и смерти, взял столько сил у Вилли, что теперь мой организм не способен принять и грана людской магии.

      Я прикусила губу и медленно кивнула. Вранье может сработать. Гамильтон стремительно линяет, как только пытается ухватить крошку моего ядовитого дара. Иногда мне кажется, что с помощью моей силы можно плавить металл. Или, что скорее, растворять его напрочь!

      – Мне только одно непонятно, – тихо сказал Марон, – почему ты умирала?

      Гамильтон вздрогнул и засуетился, притворяясь, что блоха кусает его за самое мягкое и объемное место. А после… Я не ответила, а Марон не повторил вопрос.

      Потом мы еще целый час повторяли эту историю. Да так, чтобы у Тины получалось:

      – Ой, да там ерунда вышла. Мина рухнула с крепостной стены, а Гамильтон в очередной раз воевал. Вот и встретились два одиночества.

      Марон же предпочел более нудную фразу:

      – Вы же знаете о том, как пегасы