Покуда я тебя не обрету. Джон Ирвинг

снова рассмеялись.

      – Алиса, придется тебе эту штуковину снести к ювелиру, – сказала Саския, возвращая Алисе порванное ожерелье и кучку жемчужин, которые им не удалось нанизать.

      Алиса убрала все это в сумочку.

      Саския и Элс вызвались проводить Джека с мамой в «Краснапольски», но Алиса захотела пойти кружным путем, через Аудекерксплейн, просто чтобы показать этим старухам, что она все еще на ногах.

      – Уже поздно, они давно разошлись по домам, – сказала Элс.

      – Нет, почему же, – возразила Саския. – Кроме того, даже если на посту осталась всего одна, она обязательно расскажет остальным.

      Было то ли два, то ли три часа ночи; повернув с Аудекеннисстеег, они услышали музыку, лучше сказать, она камнем упала на них. На мосту через канал звук был даже громче, чем на набережной. Этот орган в Аудекерк в самом деле что-то вроде чудовища, хотя и священного.

      – Это Бах? – спросил Джек маму.

      – Верно, Бах, – сказала Алиса, – но играет не папа.

      – Откуда ты знаешь? – спросила Элс. – Фемке же такая сука, надо нам зайти и посмотреть самим.

      – Это Бах, фантазия соль мажор, – сказала Алиса, – очень популярная мелодия для свадеб.

      Видимо, Алиса имела в виду, что Уильям редко играет свадебную музыку, но Элс и Саския настояли на проверке.

      Алиса хотела пройти по Аудекерксплейн прежде, чем войти в церковь, они так и сделали. На улице и в самом деле оставалась одна-единственная проститутка, из молодых, по имени Маргрит; она стояла в дверях и слушала музыку.

      – Джеки, что это ты не спишь в такой час? – спросила Маргрит.

      – Да мы тут все не спим, такая наша судьба, – ответила Элс.

      Они вошли в Аудекерк. На скамье сидели две старые проститутки, одна из них, Гадкая Нанда, уже спала, другая, Злючка Анук, увидев Алису, отвернулась.

      Они дошли до лестницы, ведущей к мануалу, но наверх пошли только Элс, Саския и Джек; Алиса осталась внизу.

      – Он уже в Австралии или на пути туда, – упрямо сказала она. – Только подумайте, сколько там на корабле дамочек, то-то он повеселится!

      Сначала они учуяли запах пудры и только потом увидели Франса Донкера, от неожиданности он перестал играть – что это вдруг Элс и Саския делают у него за спиной? Но тут он заметил Джека.

      – А, понимаю, ты подумал, играет твой папа, – сказал Франс.

      – Вот уж нет, – ответила Саския.

      – Ты не говори, ты играй, – сказала Элс.

      Юный гений продолжил исполнять Баха, а визитеры отправились восвояси.

      – Это малыш Донкер? – спросила Алиса; получив в ответ три кивка, она продолжила: – Ну еще бы! Вот он-то играет как самый настоящий настройщик.

      Фантазия соль мажор донимала их даже на самой Тромпеттерстеег, где все еще работали несколько проституток помоложе, и только в конце Синт-Анненстраат оставила в покое.

      – Ты же не поедешь в Австралию? – кажется, спросила Элс у Алисы.

      – Нет, Австралия слишком далеко, для Джека это чересчур тяжелое путешествие, – вероятно, ответила Алиса.

      – Верно, и не только для Джека, порой не