Шарусси. Анна Волей

пытались убить, и я ужасно устала. Могу себе позволить не изображать вежливость.

      Виновники ночных гонок лежали лицами в землю с заломленными и фиксированными по локтям и кистям руками. Оружие их изъяли, а коней уже успели увести. Судя по разговорам стражей, основную волокиту с задержанием они завершили и теперь готовились отправить компанию в место временного назначения. Я медленно, по дуге, обошла задержанных, делая вид, что рассматриваю их издалека, а сама обратилась к силам природы.

      «Кто? Зачем? Что вы видели?»

      Не прошло и трёх минут, как я услышала безликий шёпот духов, что по крупицам собрали сведения по моему запросу. Голоса духов ветра не отличались от голосов духов земли, но я совершенно точно могла распознать их по оттенкам, по осторожным прикосновениям к сознанию, по тональности.

      «Наёмники».

      «Наёмники».

      Под прикрытыми веками вспыхнула иллюзия, короткая визуализация случившегося.

      Я расслабилась и отдалась во власть зыбких образов, чтобы проникнуть в картинку глубже, дотянуться до смутного воспоминания, что хранили видящие сделку духи.

      Миг – и я стою на тропе позади невысокого человека в глухой, длинной мантии. Обычной, холщовой и дешёвой мантии, какие продаются на каждой ярмарке. Ссутуленные плечи задраны вверх, под одеждой угадывается горб. Воспоминание двигается в положенном ему порядке, и я продвигаюсь вместе с ним, чтобы увидеть, что случилось дальше. Человек в балахоне кидает под копыта стоящей перед ним лошади неплотно набитый мешочек с деньгами. Картинка смазанная, я не могу, но силюсь разглядеть детали, и от этого начинает ломить затылок. Мне бы рассмотреть всадника, коли заказчик озадачился капюшоном, увидеть лицо хотя бы одного человека. Надо только разогнать сгущающийся молоком туман, подобраться ближе…

      – Уважаемая, вечера доброго, – отреагировал страж порядка на моё приближение. —Оклемались? Пройдите со мной для дачи показаний.

      Я оторопело замерла и, проморгавшись, уставилась на возникшую преграду. Иллюзия испарилась. Я так и не получила ответ.

      – Проедемте, – исправился он, расценив заминку по-своему. – Сможете сами сесть в седло или подкинуть?

      – Да, я в порядке, – рассеянно ответила я.

      – Тогда трогаемся, – кивнул мужчина и повернулся ко мне спиной. – Эй, Дарод, – окрикнул он коллегу, – я забрал потерпевшую, буду на посту.

      – А, ну давай, – отвлёкся от записей Дарод. – Там, если моя зайдёт, ты ей скажи, что я сегодня допоздна.

      – Лады.

      Мы с Гукой дождались, когда стражник наговорится и запрыгнет на своего старенького мерина, а затем послушно порысили следом до символической ограды города. Переступив границу, перешли на шаг, хотя теперь в нём не было особой надобности – горожане окончательно исчезли с ночных улиц, предоставив их в наше полное распоряжение.

      – Вы у нас сняли комнату или проездом? – Спросил провожатый.

      – Это уже дача показаний? – для порядка уточнила я, всё ещё пребывая мыслями в искривлённом видении.