Шарусси. Анна Волей

разделённое на две части дорожкой: одна отдана под картофель, другая свободная, в этом году отдыхающая от засева и заросшая ужином для моей кобылы. Ровно посреди поля местные жители сколотили шелтер от непогоды и для передышки в середине рабочего дня. На моё счастье, под ним нашлась годная для сна лавка у длинного стола, а среди хозяйственной утвари обнаружился таз. Худо-бедно отмыв его от грязи, я повысила таз в чине до умывального, а после разжаловала на нужды непарнокопытного, наполнив водой. Гука погрузила морду в жидкость и разом высосала всё содержимое.

      Устроившись на ночлег, я постановила, что идея ночевать в одиночестве не так уж и плоха. Не столько из-за гордости, сколько из опасений, что прикормленные наёмники, не озабоченные моралью, в запале покалечат посторонних людей. Кому помешал несостоявшийся хранитель? До пробуждения Шарусси врагами я не разжилась, так что ответ очевиден: убрать хотят именно его. То есть, меня. И если неделю назад я ещё бравировала силой, после внезапного обморока спеси у меня поубавилось. Я не неуязвима. Я остаюсь человеком, к тому же, с мишенью на спине. И что досадно, я не смогу не прибиваться на постой к людям. Тут либо волки, либо наёмники. И, если верить Тэсру и Аброру, волки хуже.

      Засыпала я с тяжёлым сердцем, и со смутным привкусом притяжения в воздухе. Видно, маг отправился на ночную прогулку, дабы избавиться от непроходящей икоты. Шарусси чувствовала себя спокойно, духи не предупреждали об опасностях, и постепенно сон вытеснил беспокойство.

      Утром, как и условилась накануне с хозяином гостевого дома, я пожаловала на завтрак. Тот встретил меня с недовольным прищуром и вместо того, чтобы подойти самому, отправил принять заказ подавальщицу. Минут через пять, правда, не выдержал и всё же присел напротив.

      – Я с тобой вчера по-доброму, помощь предложил, – вместо приветствия проворчал он, стараясь смотреть в стену.

      – Дом был занят, а за указанную тобой в записке сумму, кусок пола я снимать не намерена, – отрубила я, на дух не перенося любителей давить на жалость.

      Оскорблённый закономерно побагровел. Выглядел хозяин гостевого дома примерно моим ровесником, но, как и многие мужчины, не питающие приязни к здоровому образу жизни, к среднему возрасту обзавёлся пузиком и симметричными залысинами в области висков.

      – Вот так и помогай людям, – буркнул он и привстал, чтобы удалиться.

      – Я с благодарностью приняла помощь, – напомнила я, не желая переходить в откровенный конфликт, – но обстоятельства изменились.

      – И у кого ночевала? – хозяин сел обратно.

      – Ни у кого, посреди огорода нашла пристройку.

      – Брешешь, – прищурился он. – Михабор сеновал сдал?

      – С чего мне врать?

      – Да не ходит никто ночью за околицу, – хмыкнул мужик. – У нас там нечисть какая-то поселилась этим летом, троих уже сгубила.

      – Сразу? – загорелась я, почуяв вес оплаты.

      – Да нет уж, по очереди. На одиноких только нападет. Все трое были задушены травой. Так что не сочиняй, – выпалил он и спохватился: – Голова о том помалкивает, и ты не болтай.

      Нас