Шарусси. Анна Волей

как и обещал, проводил меня до границы своих земель и долго смотрел вслед, пока мы с Гукой не скрылись из виду.

      Правитель Пругора Ронгард действительно не отказал себе в удовольствии выдать несколько советов относительно лучшего пристанища, а его жена Лада в личной беседе по душам рекомендовала прислушаться к ним, ведь их доброе ко мне расположение свидетельствовало о таких же добрых намерениях, в чём у меня не было повода усомниться. Почти дословная цитата.

      От политеса за неделю я устала так же, как и от намёков Хранителя, поэтому, выехав на дорогу и чуть порысив для разминки, пустила Гуку галопом. Особо выпустить пар от светской жизни не вышло – спустя версту дорога вильнула и показала себя в самом неприглядном состоянии. Для дальнейших увлекательных похождений я выбрала не обратный шлях на Закур, а объездной, бравший сильно на север, к Белому океану и используемый в основном эрийцами из ближних поселений. Судя по всему, используемый нещадно и преимущественно телегами, забитыми дровами и железом. Я перевела Гуку на обочину, подальше от луж в колее и скрытых в них камней, и мы неспешно поплелись навстречу новым приключениям. Тэср говорил, что ближайший город не так уж и далеко, и к ночи я должна до него добраться хоть на своих двоих, так что я не переживала о сброшенной скорости. Лучше так, чем повредить ноги лошади.

      Небо весь день хмурилось, изредка пугая дальними раскатами грома. Я рассчитывала, что дождь останется за лесом, но к середине дня мелкая и частая морось всё-таки застала нас под открытым небом. Лошадь понуро опустила шею – это вам не в озере в удовольствие плескаться, тут идти надо по скользкому грунту и тащить поклажу.

      – Пора воспользоваться нашим преимуществом. Что скажешь?

      Если бы Гука могла говорить, она сказала бы мне «Спасибо». Впрочем, я её и без слов могла понять.

      В одной руке я держала повод, а в другой – кинжал остриём вверх. Капли дождя больше до нас не долетали.

      ***

      – Держи его! Держи! – зычно орал типичный представитель бандитской наружности.

      – Тупица, обходи! – командовал его соратник, сноровисто, махом перепрыгивая через стол.

      – На кого ты тявкнуть посмел, выродок?! – отбивался тот, за кем устроили погоню.

      В шинок, где я изволила ужинать после трудной дороги, ворвалась целая орава кричащих, толкающихся и порядочно злых мужиков. Не знаю, что им сделал этот высокий и тщедушный несчастный, но надеюсь, его жизнь стоила того, чтобы за неё побороться. Уж кто-то из этих семерых точно его поймает и задаст жару.

      По полутёмному и не самому чистому залу под аккомпанемент отборных ругательств пролетали и с хрустом впечатывались в стену деревянные табуретки, билась простенькая, белая посуда, а столовые приборы и вовсе использовались не по прямому назначению.

      Малочисленные постояльцы разбежались и попрятались кто куда, и только я, удачно расположившаяся в самом дальнем углу, торопливо доедала жаркое. Шарусси тревожилась, но есть я хотела так, что даже начни