Пылающие сердца. Кира Фарди

были уже в группе. Т-там ещё д-дети раздевались, – слова с трудом пробивались сквозь рыдания. – Родители сказали, что присмотрят за Милашей. Я и побежала.

      – Кто был ещё?

      – Я-я не знаю, – мама всхлипывает. – Ой, погоди! Секундочку! Мальчик. Дима. И девочка. Она плохо говорит.

      – Ника?

      – Да.

      Я отключаюсь и начинаю разыскивать номера телефонов родителей.

      – В садике потерялась? – сочувственно спрашивает девушка-репортёр.

      Оператор, который тоже сел в машину, вдруг включает камеру. Я вижу красный огонёк, хочу отреагировать, но тут отвечает мама Димы.

      – Света, мама говорит, что оставила Милашу в группе, но теперь ее там нет. Ты видела мою дочь?

      – Да, видела, – в меня из груди вырывается вздох облегчения. Телефон вылетает из ослабевшей внезапно руки. Я хватаю его снова. Вижу внимательные глаза репортера. Она держит в руках квадратную коробочку. – А что случилось?

      – Дочка пропала, – меня начинает колотить дрожь. В окно мелькают знакомые места. Мы подъезжаем к нашему району.

      – Какой кошмар! – охает знакомая. – Где?

      – В садике. Света, а что ты видела?

      – Сейчас, вспомню. Пришла твоя мама. Хотела раздеть Милану, но та закапризничала. Схватилась за края кофточки и не дала бабушке расстегнуть, твердила: «Уйди! Я сама!»

      – Она сегодня с утра вредничала. А дальше?

      – Не помню. Я повела Диму в группу, разговорилась с Галиной Федоровной, – вдруг голос замолчал, а потом зазвучал глухо и невнятно. – Ой, Дина, получается, это я отвлекла воспитателя?

      – Дальше что? – вздохи мамы Димы меня сейчас не интересуют. Это все потом.

      – Я вышла в раздевалку, твоих уже не было. Даже в голову не пришло проверить, где Милана. Я думала, она прошла в группу через второй вход.

      Винить Светлану было сложно.

      Действительно, детсадовские группы имеют своеобразное строение. Прямоугольная раздевалка с двух сторон заканчивается дверьми, которые введут в группу и всегда распахнуты. Но между группой и раздевалкой расположены туалет и умывальники для детей. Получается, что ребенок попадает в группу не сразу, а только пройдя по небольшому, метра четыре, коридору. И если Светлана и Галина Федоровна стояли в одном коридорчике, они могли и не видеть, как Милаша прошла в группу по-другому.

      Я отключаюсь и звоню маме Ники, но та не отвечает. Набираю снова и снова, не попадая пальцами в кнопки.

      – Слушаю вас и удивляюсь, – качает головой режиссер. – Разве воспитатели не встречают детей?

      – Встречают, но мне только что сказали, что воспитательница в этот момент разговаривала с мамой Димы.

      – Понятно. Могла действительно пропустить момент, когда девочка ушла.

      Машина тормозит. Я поднимаю глаза: мы уже возле забора детского садика. Я нетерпеливо хватаюсь за ручку.

      – Спасибо.

      – Девушка, мы с вами. Поможем в расследовании.

      Мне было все равно. Я бегу к входу в свою группу. Галина Фёдоровна меня уже ждёт.

      – Вы проверили камеры наблюдения? –