Посланник МИД. Георгий Комиссаров

и гимназисты, как я. Революция и война делали своё чёрное дело.

      Так вот…отчество своё я тоже не помнил или не знал. Ну так вышло, что отца называл – «папА». А мамА называла его тоже как угодно…чаще на немецкий манер «май либе». Он её кстати тоже…и поэтому насчёт имени мамА я тоже не был уверен. А тем более на счёт её девичей фамилии. Это я об этом задумался, когда вспомнил про винокурни деда Ипполита в Нижнем. Хотел было в голодном 19-м году туда «рвать когти» из Москвы.

      Но знающие люди меня охладили… – Если даже дед твой ещё и жив…не выпустили ему кишки его же работнички или какая ни будь новая власть, то «гол он как сокол» и лишний рот ему не нужен. Тем более, с чего это я решил, что он меня признает в шалопае-босяке за своего внука?, – когда я даже в имени и фамилии не уверен его дочери, то есть моей матушки. Которую не помнил точно, как звали…то ли Елена, то ли Хелена…

      Вот такие «пироги с котятами»…

      Я через год скитаний где то отметил, что среди нас нет девушек.

      – Так их комиссары к себе быстро пристраивают, – кто-то ответил мне тогда.

      Но за комиссаров не уверен, а вот в разных притонах я сам видел своих ровесниц, ведущих не детский образ жизни. Не говоря про более взрослых девиц.

      Тогда эта тема меня ещё вообще не волновала…мал ещё был, ха-ха.

      А вот залезть куда ни будь и чем то поживиться…особенно в голодный 19-й год…это да…

      В то самое время научился вскрывать любые замки. Один «медведь» или «шнифер» научил меня «смеха ради» вскрывать сейфы. Я же ещё и мелкий был и мог в любую щель пролезть. В форточку и между решёток… А там уже и сейф стоит. Щёлкал я их как семечки… Подельники пеняли моему «учителю», что зря он себе конкурента сделал. Но тот ухмыльнувшись отвечал:

      – «Бабки» нужны для девок и пойла… а мальцу до этого ещё пяток годков точно… а за это время…, – махал он рукой и вздыхая добавлял, – либо он, либо я…

      Помню пошли мы с ним на «дело»…

      Кто-то «дал наколку на жирных хабар» в сейфе одной конторы.

      Походили мы там вокруг пару дней. Контора серьёзная. Военная… Забор три метра, охраны немеряно, даже собаки. Сейф в здании за забором. На втором этаже. Короче… скис дядя и хотел уже отказаться.

      Тогда я ему говорю: «Дядя Штырь (погоняло у того такое было блатное), давай я спробую… поймают…отпустят или в приёмник сдадут…».

      Он махнул рукой…согласившись.

      Собак я тех приручил…– Мало ли какому мальцу с собачками поиграть захотелось?, – видно так рассуждала охрана, видя как я залазил на забор и бросал хлебушек барбосам, а те видно с голодухи и тому рады были…не гавкали.

      Ну, а потом… в «ночку воровскую», – это когда непогода, дождь и ветер, я «пошёл на дело».

      Заученно залез на забор, окликнул тихонько барбосов. Те заскулили от радости и получили по горбушке за лояльность.

      Когда я спустился по верёвке с другой стороны, Штырь перекинул мне свёрток с инструментом.

      – Нужно саквояжем разжиться для него, – тогда я подумал,