Посланник МИД. Георгий Комиссаров

оружием занимается другая контора, – подумал я тогда с некоторым мальчишеским сожалением. Но всё равно продолжил изучать. И ещё через пол часа понял, что с этого можно поиметь… По крайней мере попробовать… И тут же я занялся делом.

      Когда я закончил, то снова всё аккуратно сложил в сейф и снова его закрыл. Хорошо, что на нём не было верёвочной контрольной пластилиновой печати, а то пришлось бы химичить с ней и возможно возникли бы потом подозрения.

      Когда я уже добрался до забора и тихо свистнул условленным сигналом, то мне показалось, что Штырь издал явный вздох облегчения. Взамен на перекинутую мне верёвку, я кинул ему сверток с отмычками и сверток с хабаром, перевязанный верёвкой, сдёрнутой мною с крыши.

      Когда я спустился с той стороны забора, Штырь уже раскрыл добычу и стоял с озадаченно-разочарованным видом.

      – Ты чего это?, – прошептал он.

      – Потом расскажу…валим от сель, – потянул я его во мглу тени пристанционных пустых пакгаузов Москва-товарная.

      На хазе, Штырь не выдержав…разразился руганью. Вспомнил всех… и наводчика и свою долю…и меня …дурачка малолетнего…

      Но потом охолонув … ещё раз послушал мой рассказ и мою идею.

      А идея была простая…

      Я в разных папках рассматривал накладные, счета-требования и так далее.

      И по их образцу заполнял бланки, что там лежали в сейфе и ставил необходимые печати и штампы.

      Ну и самое главное, – это фамилии и должности на них… с подписями. Которые я тоже скопировал…как мог. А так как по каллиграфии ещё при поступлении в гимназию я получил «отлично» с устным «удовольствием» от главы приёмной комиссии, повторив в точности все вензеля на «высочайшем представлении гимназии», что висела тут же в парадной рамке, то повторить закорючки каких то «военснабов» было для меня плёвым делом. Я ещё и чернила там отметил и подобрал каждому своё. Благо на столах в том кабинете было полно «непролеваек».

      Штырь, конечно, ввиду своей малообразованности, этому значения не придал, но голова у него сработала в нужном направлении.

      Он взял каждого бланка по образцу и утром куда то сдрыснул с озабоченным видом…даже не опохмеляясь… перед этим напившись вечером… «с горя», -как он сказал.

      Я же поплёлся по своим шалопайским делам.

      Вернее, меня привлекла одна компашка москвичей. Мои ровесники играли в какую то странную игру, похожую на виденную мною в Питере у «бойскаутов». Но туда меня не приняли… сказав, что принимают только гимназистов. Формально я уже был теперь гимназистом, но вот только без формы. Которую я проиграл в карты ещё полтора года назад…эх-хэ-хэ. Да и носить её уже не обязательно…отменили это ещё «при керенском». Правда в нашей гимназии было строго и за форму требовали. Да и гимназий уже вроде как нет, а есть только школы.

      Но и в этот раз вышел облом…

      Мне было указанно, что в «юные коммунисты», сокращённо в «ЮКи», таких как я не принимают.

      – Это каких таких: «как я»?, – опешил я от такой наглости.

      – Беспризорников, –