ИнтернатовскаЯ. Повесть. Ольга Брюс

что Кати уже нет.

      – Ох, эта деревенская жизнь, – потянулась девушка и зевнула. – Сейчас начнётся: «Чего разлеглась, петухи давно пропели…»

      – Проснулась уже? – в комнату заглянула Катя. – Посиди с Валюшкой. Я сейчас дела доделаю и в магазин. А хочешь, сама сходи.

      – Ой, нет. Лучше уж ты, – Маша чувствовала усталость в теле. – А где все?

      – Ребята убежали в поле. Мать – на дойку, а отец… – наклонив голову сказала вполголоса. – Сидит на крыльце, взявшись за голову.

      – Чего это он?

      – Ему всю ночь плохо было. Я слышала, как его тошнило. Видимо, бодяги какой-то обпился.

      – А-а, – Маша встала и ещё раз потянулась. – Так ему и надо.

      Катя сделала вид, что не слышала последние слова. Задвинув шторы, позвала младшую сестру.

      – Валечка, ты покушала? Иди сюда. Побудь пока с Машей, а мне отлучиться надо.

      Маленькая девчушка отодвинула пальчиком край шторы и сунула голову.

      – Привет, – негромко поздоровалась и улыбнулась. – А у меня вот что есть.

      Вытянув руку вперёд, девочка показала кусок цветной ткани.

      – Это платочек для куколки.

      – Угу, – сквозь зубы процедила Маша и остолбенела. Вглядевшись в огрызок ткани, выхватила его у девочки. – Ты где это взяла?

      От хамоватого тона Валя замерла.

      – Там, – показывая под кровать пальцем, девочка отошла назад, понимая, что сейчас будут ругать.

      – Где? – у Маши вытянулось лицо. Наклонившись, она вытащила из-под кровати чемодан, который оказался открытым.

      Заглянув внутрь, начала раскидывать платья и блузки, разглядывая на предмет порчи.

      – Тебе кто позволил сюда лезть? – закричала Маша, тряся испорченными вещами. – Когда ты успела?

      Опустошив чемодан, девушка скинула в кучу несколько платьев. Схватив Валю за ухо, дала увесистый шлепок по попе.

      – Дрянь такая! Кто разрешил лазить в чужих вещах? – кричала Маша, не отпуская ухо. – Да я тебя сейчас…

      Девчушка завизжала от боли.

      – Ты что делаешь? – шторы раздвинулись, и в комнату вошёл Митя. Увидев плачущую дочь, двинулся на падчерицу. – Тебя не учили, что младших обижать нельзя?

      Подхватив Валю на руки, попытался успокоить.

      – Тише-тише, моя хорошая, – устремив взгляд на Машу, громко спросил. – За что ты её так? Чем не угодила?

      – Она мне одежду порезала, – показав рукой на валяющиеся у чемодана платья, Мария сама чуть не расплакалась. – Говорила же не трогать. Четыре платья испортила.

      – Ох, – разобравшись в причине недовольства падчерицы, Митя поставил Валюшку на ноги, опустился на колено и вопросительно посмотрел ей прямо в глаза. – Зачем ты это сделала?

      Девочка держалась за раскрасневшееся ухо и всхлипывала, глядя то на отца, то на сестру виноватыми глазёнками.

      – Я больше не буду, – выдавила из себя, пуская маленькими ноздрями прозрачные пузыри.

      – И зачем ты туда полезла? – покачал головой