ИнтернатовскаЯ. Повесть. Ольга Брюс

Улыбнулся, повернул ключи зажигания и дал газу.

      – Смешной какой, – подумала Катя, прицепляя прищепки на пододеяльник. – Сейчас хоть поспокойней стал, а раньше… Ой, как сестре из-за него доставалось. Кстати, что-то её долго нет.

      Маша задержалась по дороге домой. Ирина встретила дочь у развилки и грубым тоном приказала вернуть деньги Мите.

      – Из дома несёшь? – Ирина воспитывала взрослую девушку прямо на улице. – А ты о братьях и сёстрах подумала? Я по соседям обувку для Валюшки собираю, а она, видите ли, из-за каких-то платьев истерику устроила! Не заработала ещё, чтоб права свои качать! Я тебя почти десять лет одна поднимала, и вот так ты мне отплатила? Неблагодарная! Уйди с глаз долой!

      Ира так разнервничалась, что не заметила проходящих мимо женщин.

      – Чего буянишь? – Афанасьевна сбавила шаг, как только услышала последние слова. – Ир, что опять?

      Ирина скривила лицо и глянула на доярку так, что та уже успела перемолоть несколько вариантов в голове.

      – Чего стоишь? Иди, кому говорю? – прогоняла мать девушку.

      Маша опустила голову и поплелась домой, ощущая пристальные взгляды за спиной.

      – Неужто за Митьку чихвостишь? – прикрыв рот рукой, Афанасьевна заглядывала в лицо Иры. – Я так и знала, добром это не кончится.

      – Долго думала? – разозлилась Ира ещё сильнее. – Митька мой на детей не позарится! А ты, если не захлопнешься, получишь у меня по первое число!

      Развернулась и пошла.

      – Ой-ой, – женщина сморщила лоб, глядя на уходящую Ирину. – Если так бесишься – значит, точно мужик за девкой ухлёстывает.

      Постояв несколько секунд, Афанасьевна решила догнать доярок.

      – Эй, девки! Подождите меня! Тут такое! Тако-ое! – обогнав Иру, кричала коллегам.

      Остаток рабочего дня Ирина провела в компании коров и бидонов. Доярки не смели подходить к ней и заводить разговоры, так как Афанасьевна предупредила: баба не в духе из-за молодого мужика и Машки.

      – Ой, что будет, девоньки, – Нюра закончила мыть ведро. – Невезучая у нас Иринка, ой, какая невезучая.

      – Ничего не будет, – Алиса достала из кармана халата семечки. – Если мужик с головой – не позволит себе лишнего.

      – Про Берёзку все помнят? – Афанасьевна намекнула на случай из другой деревни. – Вот то-то же.

      – Ни в жизнь не поверю, – выплёвывая шелуху на пол, сказала Алиса. – Что-то там нечисто было. После отъезда дочки та баба сразу к другому жить перешла.

      – Разве? – захлопала ресницами Афанасьевна. – А я слыхала, переехала она. Или спутала с кем-то…

      – Ты постоянно всё путаешь, а после доказываешь, будто не говорила таких слов, – осадила доярку Нюра. – Тебя послушать, так правда только твоя.

      – Ой ли? – Афанасьевна раскраснелась. Как же, она всегда была уверена – на лжи никто не поймает. – Ты местных бабок наслушаешься, а потом на меня скидываешь. Забыла, как мы на проводах у Купчихи (Купцовой) были? Что ты там натрепала?

      – Так ты ж сама