ИнтернатовскаЯ. Повесть. Ольга Брюс

отдохнуть не получилось. Как только медленный танец закончился и Маша с Гришей решили проветриться на улице, на пороге клуба появились Ирина с огромным прутом в руках.

      – Выросла, как я погляжу? – запыхавшаяся мать сжимала в правой руке хворостину. – А ну! Бегом до хаты!

      – Мам, ты чего? – от страха у Маши задрожал голос.

      – Кому говорю? Домой! – замахнулась на девушку мать. – Отец спасу не даёт, ещё и ты кобенишься!

      – Видимо, опять твой отчим напился, – шепнул Гриша, стоя за спиной напуганной Маши.

      – Я долго буду ждать? Бегом! – грозным голосом приказала Ира. – Сейчас отхожу как Сидорову козу!

      – Да иду я, иду, – опустив голову, Маша поплелась в сторону дома.

      «Опять отчим напился», – промелькнули в голове слова Гриши. Как напился? Он же трезвенник. Или? Да ну, не может быть.

      Друг не пошёл провожать Машу. Он остался в клубе. Да ну его, не хватало ещё попасть под горячую руку тёти Иры. Вон, какая злющая прибежала. Прутом размахалась. И чего она так взъелась на Машку? Хорошая девчонка, красивая.

      – Иди, иди, – подгоняла мать, шоркая калошами по пыльной дороге. – Совсем от рук отбилась. Ни совести, ни желания помочь. Тебе что Катя сказала, а?

      – Корову подоить, – опустив голову, Маша плелась впереди и бурчала себе под нос. – И ещё чем-то помочь…

      – Чем-то, – корявым голосом повторила Ира. – И не стыдно тебе? Ускакала на гулянки, а дома дел по горло. За сестрой хотя бы присмотрела, Кате тяжело одной и в огороде, и с Валюшкой.

      – С Валюшкой, – прошептала Маша, передёрнув плечами. – Меня Машенькой ни разу не называла.

      – Говори громче, – услышав обрывки слов, прошипела мать. – Хватит бубнить.

      Маша ничего не ответила. Дойдя до дома, переоделась и пошла в сарай.

      – О, пришла уже? – Катя закончила с дойкой. Повесив маленький табурет на гвоздь, поволокла полное ведро молока на улицу. – Всё, уже не надо. Я сама справилась. Лучше огород полей.

      – Кать, – перегородив сестре дорогу, Маша проверила, что матери позади нет. Убедившись в её отсутствии, тихонько спросила. – Отчим пить начал? Это правда?

      – Ничего не начал, – девушка отодвинула сестру в сторону. – Было пару раз…

      – А чего это он? – Маша хотела узнать всё до подробностей. – И давно?

      – Недавно, – нехотя ответила Катя, поставив тяжёлое ведро на пенёк для рубки дров.

      – Как недавно? А в деревне говорят, что давно, – слукавила Маша, пытаясь выпытать правду.

      – Ну, с осени, а что?

      – Так что случилось-то?

      – Сестра его нашлась, – Катя махнула головой, приглашая пойти следом. Подняв ведро, понесла к крыльцу. – Банки вынеси.

      Маша резво вбежала в сени, схватила пару трёхлитровых банок и выбежала на улицу. Накрыв чистую банку куском марли, Катя зашептала:

      – Год назад после того, как ты уехала, к нам заявилась женщина и сказала, что она сестра дядь Мити, – наклонив ведро, девушка следила, чтобы молоко не пролилось мимо. –