Единственная. Твоя. Эми Мун

такая.

      – Ну и?

      И?! Какое такое и? Там медведь! Здоровая лохматая животина, которая легко может прогуляться по деревне! А тут, наверное, дети есть!

      Но на ее ошалевший взгляд Рада только засмеялась тихонько.

      – Не тронет этот медведь, не трясись так.

      И вот тут Любава поняла, что ничего не понимает вообще. Дикий зверь не тронет?! Бред горячечный. Или она бредит?

      – Он… он что, ручной?

      – Можно и так сказать, – кивнула Рады. – Рос здесь. Вот прям с младенчества голозадого.

      – Боги… – тихонько выдохнула Любава.

      Ручной! Ну точно! Поймали охотники в лесу медвежонка и выкормили. Или сиротинку нашли. Мало ли случаев таких. Вон в Москве любители экзотики кого только не растят. И тигров, и крокодилов. А тут – медведь.

      – Предупредить не могли? – упрекнула, вытирая выступивший на лбу пот. – Я чуть на месте не преставилась! Думала, сейчас кинется. Я ведь чужачка!

      А Рада нахмурилась вдруг.

      – Ты эти мысли брось. Какая такая чужачка? От страха соображать перестала? Наша ты. К корням своим вернулась. Тут твои родители жили, родня твоя жить продолжает. А ты – чужачка!

      Любава все-таки поднялась на дрожавшие ноги.

      – Простите. Я в том смысле, что мой запах для зверя незнаком. Он дышал тяжело, – припомнила, как жадно и часто вздымались медвежьи бока.

      – Дышал и дышал, что уж тут, – отмахнулась Рада. – Теперь вот знаком. Ну, где ведро-то? Эх, жди тут. Я сама схожу.

      Ну нет! Любава оправила одежду и сунула кулон под кофту.

      – Давайте вместе?

      Старушка пожала плечами. По всему видно, зверя она совсем не боялась.

      С некоторой опаской Любава заходила за дом. Мало ли, животное рядом бродит? Но нет. Кажется, медведь ушел. Сдались ему всякие нервные приезжие. Лес вокруг тихонько шумел, и ничто не выдавало рядом хищника.

      – Как вы живёте? – поежилась, оглядывая деревья и зелёный ковер мха. – Звери вокруг дикие, никаких благ цивилизации.

      – От этих благ на сердце мрак, – тихонько засмеялась Рада. – Электричество тут имеется – на речке не так далеко генератор стоит. Баня куда лучше ванны, ну а отхожие места подальше ставим. Септик, все по уму, чтобы и лесу не вредно. Но это небольшая плата за чистоту в душ е .

      И, предупреждая ее удивленный возглас, пояснила:

      – Ложка дегтя бочку меда портит, Любавушка. А один мерзавец испоганит жизнь десятку добрых людей. В большом же городе их не один и не два. Но хуже того, погань легко наверх выплывает и множит заразу. Пороки ведь они такие – малую трещинку в людском сердце найдут и корни пустят. А злоба и раздражение – так хуже цепучего репья день забьют. Вот и приходится или сердцем каменеть, или научиться отгораживаться. Жизнь в уединении – один из способов

      – Тогда почему мама с папой уехали? Их ведь никто не гнал.

      – Про это им ведомо, не нам. Но знай: ты имеешь такое же право тут жить, как и Варвара. Да что там! Иные поселенцы вообще посторонние – город на лес поменявшие. Если человек добр, ему везде рады.