Публичная речь и ее просодический строй. М. Я. Блох

а особенности оратора, проявляемые в процессе риторической деятельности.

      Например, А. А. Волков выдвигает ряд этических требований, «предъявляемых обществом любому ритору независимо от его убеждений и дающих в этом качестве принципиальное право на публичную речь» – честность, скромность, доброжелательность, предусмотрительность. Честность оратора проявляется в том, что он не должен «вводить аудиторию в заблуждение» относительно «содержания и цели речи», «своих личных интересов», «своей мировоззренческой позиции», а также, что он «несет ответственность» «за последствия решений, которые он предлагает», «за свою компетентность в предмете речи», «за свою речевую компетентность» [Волков, 2003: 74].

      Следует отметить, что тема ответственности оратора перед аудиторией вообще является весьма актуальной для современной риторики, поскольку основной принцип этоса – приоритет аудитории – накладывает на оратора особые обязательства.

      Личное обаяние, или харизма, также во многом определяют успешность риторической деятельности. Понятие «харизматическая личность» объединяет такие качества человека, как «динамизм, целеустремленность действий, понимание целей, склонность к лидерству, решительность, экспрессия» [Конецкая, 1997: 175]. Известно, что все великие ораторы обладают особым магнетизмом, который, воздействуя на подсознание слушателей, придает публичному выступлению суггестивность. Такой оратор может воздействовать на аудиторию даже против ее воли, в тех случаях, когда аудитория не разделяет его позицию, не доверяет ему и т. д. В этой связи данный фактор может быть сильным орудием для неэтичного оратора, что делает еще более важным вопрос о личной ответственности оратора перед аудиторией. Таким образом, вновь возникает вопрос о разграничении индивидуально-личностных характеристик ритора и намеренно продуцируемого образа. Если образ оратора внушает доверие данной аудитории, это совсем не означает, что оратору как человеку следует доверять. Дж. Филлипс оценивает данную ситуацию как парадоксальную: «Умелые мошенники умеют внушать доверие. Но и порядочные люди внушают доверие. Чтобы определить, кто перед ними, слушатели должны выйти за рамки образа и правильно интерпретировать само сообщение. Но сообщение не затронет слушателей, если оратор не сможет спроецировать эффективный образ. Поэтому даже если ты самый порядочный, честный, умный, ответственный человек на свете, если ты не продемонстрируешь это другим, никто не узнает твоих истинных качеств» [Phillips, 1984: 349].

      В рамках изучения личности и образа оратора современная риторика ставит целый ряд этических вопросов: как провести грань между воздействием и манипулированием, можно ли оценивать коммуникацию как эффективную, если она нарушает нравственные нормы и т. д. Следует отметить, что в античной риторике эти вопросы не звучали столь остро. Предполагалось, что человек как существо разумное и рациональное способен самостоятельно разделять добро