«Перо зимородка» и прочие тайны. Анна Сеничева

нет дыма без огня. Ладно, хватит о нем, слишком много чести. Что там еще из важного… Наша держава наконец-то помирилась с родственным герцогством Эльзингер, и оно снова отказалось от своих династических претензий.

      – Это хорошая новость, – с авторитетным видом заметила Грета, вытряхивая из банки варенье. – Правда, раз в пятый уже мирятся, ну да ладно. Худой мир лучше доброй ссоры. А то прошлым летом чуть воевать не надумали…

      – Да, я чуть не осталась без хорошего заказа. Перестали возить хризолит, а он был в бешеной моде, все с ума по этому камню сходили. Кому еще кофе?

      – Мне, будь добра. А меня тогда прямо на границе развернули, к друзьям не попал. Кстати, ты сказала «чуть не осталась», – Отто прищурился с понимающим видом. – А как решила вопрос с камнями? Контрабанда?

      – А ты как думал… Мне ни репутацию, ни заказчиков никто потом не вернет, сам понимаешь. У тебя-то как дела с законом? – не удержалась я. – Старинными полотнами больше не торгуешь?

      – Да, оставил это дело, – усмехнулся Бернстайн. – Теперь подписываю нарисованные картины исключительно своим именем. Давай-ка закроем тему, а то сердце покалывать начинает. Так вот, месяц назад была выставка картин нашего музея в тамошней столице, а теперь, – Отто изящным движением смахнул упавший лист, – Эльзингер в качестве ответного реверанса привозит «Наследие».

      – Неужели то самое? – удивилась Грета.

      – Оно одно, госпожа Кунигунда. Единственное и неповторимое.

      – А открытая выставка будет? – спросила я.

      – Будет, будет, – он откинулся на спинку стула и отпил кофе. – Я же знал, чем порадовать. В Линденштадте только и разговоров, что про эти драгоценности. На дорогах сумасшедшие меры безопасности. Свидетельствую лично, ибо добирался сюда какими-то ослиными тропами, то там перекрыто, то здесь…

      – Неплохо было бы попасть, – задумчиво сказала я. – Такое раз в десять лет бывает. У них закрома фантастические, не иначе, как им тролли камни выкапывали…

      – Ну, про троллей – все же легенда, но зрелище ожидается стоящее. Может, в делах престолонаследия Эльзингер и не преуспел, а вот в ювелирном деле им равных нет. До сих пор в себя не могу прийти от их изумрудов, прямо как глаза у твоего филина.

      – Это воробьиный сыч, если ты про Максимилиана.

      – Простите великодушно. А где он сам?

      – В дупле спит. Проснется – выглянет.

      – А, ну-ну. Дамы, а из чего это странное варенье?

      – Из крапивы, – ответила Грета.

      – Надо же, раньше не пробовал. Хотя в ваших краях из чего только не варят – дань разбойным временам, когда поедали все, что только можно. Крапива, крапива… – Отто поскреб переносицу. – А помните такое название – «Крапивный овраг»?

      – Юлиус Блофельд, – кивнула я. – Самый богатый торговец сукном. Ты про его имение?

      – В следующем месяце оно идет с молотка. Тебе он ничего не должен, надеюсь? А то гроша ломаного не получишь. Опять у него то ли склады сгорели,