Люди и Ящеры. Алексей Барон

бы его ни называли.

      – А кто такой Мосос?

      – Очень просто. Мосос – это вера в то, что все не напрасно. Думающему без этой веры невозможно жить. Без нее не хочется делать хорошее. Без этой веры мысли могут убить друг друга и серьезно искалечить голову.

      – Да, люди и схаи многому научатся, если начнут разговаривать, – признал Мартин.

      Уханни как-то печально квакнул.

      – Уже начали. Благодаря тому, что ты решился идти в Схайссы, Мартин. Один, без оружия и без злого умысла. Это подвиг. Еэ, подвиг. Только не вздумай спорить с машишем, я знаю, что говорю. А ты все еще находишься в Схайссах, мягкотелый…

      – Ну, с этим не поспоришь. И когда я должен бежать?

      – Ты целый день спал. Спи еще день. Скажи, что заболел. Хзюка подтвердит. Завтра я пришлю утомителя духов, пусть беснуется до вечера. А ночью, когда утомитель сам устанет, убегай. Только учти, утром я отправлю погоню. Совсем серьезно. Если поймают, то убьют. Это неприятно.

      – И даже очень, машиш.

      – Я тоже так думаю. Поэтому тебя начнут искать у перевала Хосс, через который ты пришел. А ты отправишься на юг, сделаешь петлю и выйдешь к перевалу Грор.

      – Грор? – удивился Мартин. – Прости, но там же земли хачичеев.

      – Верно. Племя большое, дикое, сырое мясо могут есть. Они сначала убивают и лишь потом пытаются понять, кого убили. Поэтому в первый день никому и в голову не придет искать тебя на их земле.

      – Никому кроме хачичеев, – усмехнулся Мартин. – Я там не пройду.

      – Хо! Один, конечно, не пройдешь, от тебя даже шусс на охоте сбежал. Но опытный воин провести сможет. Только обратной дороги у него уже не будет. Дважды хачичеев не надуешь.

      – Нельзя, чтобы он погиб.

      – Нельзя. Тебе придется взять проводника с собой, и это полезно. Будет связной, если захочешь что-нибудь отправить. Мягкотелые его не растерзают?

      – Нет. Мы не считаем, что схаев нужно убивать только за то, что они схаи.

      Было похоже, что машиша эта информация не слишком убедила. Он помолчал, а потом сказал:

      – Я дам тебе одного из лучших воинов.

      Мартин стукнул себя кулаком по животу.

      – Он будет жив, пока я жив, машиш.

      – Это крепкое слово. А ты сможешь перетащить его через льды? Наша кровь быстро стынет.

      – Либо пройдем вместе, либо вместе замерзнем.

      – Замерзать не надо. Вот здесь, если не будет другого выхода, разрешаю бросить проводника.

      – Я не смогу.

      – Сможешь. От тебя зависят теперь много жизней по обе стороны гор. Но надеюсь, что пройдете оба. Догадываешься, кто тебя поведет?

      – Ума не приложу, машиш, – вздохнул Мартин.

      Машиш квакнул.

      – И как это тебе удается, мягкотелый? Говоришь одно, а понятно совсем другое.

      – Это чтоб смешнее получалось. Мягкотелые любят смеяться.

      – Схаи тоже. Удивительно. Мы такие разные и такие похожие.

      – И у вас, и у нас есть разум. Мы должны быть похожими.

      – Хо! Разум… В жизни чаще всего поступают вопреки разуму.

      – Значит, жизнь неразумна.

      – Разве можно