Хельмова дюжина красавиц. Ведьмаки и колдовки. Карина Демина

просто чудом.

      – Отец приходил. – Бес помог выбраться из коляски.

      Привез не домой, а на свою квартирку, и обстоятельству этому Лихо был рад. Домой не хотелось совершенно.

      – Зачем?

      Лихо с плащом сам справился и с перчатками и выдохнул с облегчением немалым: в четырех стенах он чувствовал себя много спокойней.

      – Поговорить. Садись. Чай? Кофе? Пироги?

      – Чай. И пироги. С чем?

      – А кто ж его знает… с чем попадется.

      Попался с кислой капустой, что было в общем-то неплохо.

      – Предложил мне титул. – Себастьян есть не стал, выглядел он… раздраженным? – Заявил, что был не прав тогда… и что ты вряд ли оправишься… и если так, то он в своем праве признать тебя недостойным наследником.

      Наверное, этого следовало бы ожидать, но все равно было больно. Себастьян же, вылив чай в горшок с фикусом – судя по печальному виду и обвисшим листьям, растение чаевничало неоднократно, – плеснул в кружку виски.

      – Я послал его лесом… ну не лесом, но послал.

      – Почему?

      Отойди титул к Себастьяну, разве это не было бы справедливо? По праву рождения, по…

      – Ты еще спрашиваешь? – Бес удивился. И удивление его было непритворным, к этому времени Лихо уже приноровился чувствовать братца.

      Играть тот любил и умел, но… сейчас он не играл.

      – Спрашиваю. – Лихо держал свою кружку обеими руками и остывающий чай нюхал настороженно, пытаясь в запахах травы найти… что?

      Сам не знал.

      – Лихо… ты и вправду думаешь, что мне этот титул нужен?

      – Не только титул, но и…

      – Что? Земли? Сколько тех земель осталось? Майорат и кое-какие огрызки? Семейное имение? Ну да, ностальгия меня порой мучит, но не настолько же!

      Он осушил кружку одним глотком.

      – Да и не в том дело, а… я не хочу становиться князем, Лихо.

      – Почему?

      – Заладил как попугай… почему, почему… потому. Мне нравится моя жизнь. Титул – это… это только на визитных карточках красиво. В остальном… обязательства и снова обязательства… и еще… и нужно будет думать, как не просадить остатки хельмовых земель… и имение содержать, а я не представляю, за кой ляд я его содержать стану… разбираться с арендаторами… в Совете опять же… нет, туда папаша нас до последнего не пустит. Он же, пока в Совете торчит, считает себя очень важным… вершитель судеб.

      – Ты на него злишься?

      – Злюсь. Еще как злюсь, Лихо. И не понимаю…

      – Чего?

      – Почему ты не злишься. – Бес швырнул кружку в стену, а когда квартирная хозяйка выглянула, лишь руками развел, мол, само собой получилось.

      Она же лишь головой покачала да поинтересовалась, не принести ли свежего чаю…

      – Удивительная женщина, – сказал Бес, когда она вышла. – Невероятно крепкая нервная система… я бы себя давно уже убил. Я злюсь не из-за себя. Я ж говорю, этакая жизнь не по мне… вот в управлении интересно, правда, Евстафий Елисеевич ругался жутко, но теперь уже