Снегурка. Новая Сказка. Два. Павел Грюнмайер

уж, обошла

      всех и снова в силе стала,

      и теперь рубля обвалы

      не страшны ей, царь Иван

      Рубль злато́й взамен бумаги

      в оборот пустил. Дворняги…»

      Тут "Богати" подскочил, бугорочек зацепил,

      Крутанулся на асфальте и Обман педаль вдавил:

      «Этот вольности росток,

      непонятный всем Восток,

      роет ямы на дорогах

      для прогресса… В нём порок.

      Что там кризис? – Ерунда.

      Русь – вот главная беда.

      А, точнее, сам Иван

      и его семейный клан».

      …Солнце к Месяцу склоняясь, подмигнул

      И, чуть дивясь на земную суету, пробасил:

      – Понять смогу

      я земную чехарду,

      лишь покуда райский свет

      будет лить с благих планет

      благость, радость и любовь,

      в мир, где часто льётся кровь,

      в мир, где чаще на коне

      зависть, жадность, и в вине

      дух мятежный ищет правды,

      где враги не так коварны,

      как друзья, где предаёт друг,

      а „верная“ любовь,

      изменяя вновь и вновь,

      оправдания не ищет,

      потому что „правду“ ищет.

      Не спалю лучами я

      этот мир, покуда я,

      хоть одно создание вижу,

      что хоть видит эту грыжу

      и томится, но живёт,

      мир собою бережёт.

      «Да и я не упаду

      в мир хрустальный, сберегу

      я планеты тонкий слой,

      Солнце братец, я косой

      не скошу сей мир подлунный, -

      Месяц гласом громким трубным

      братца Солнце поддержал

      и смеясь, так продолжал, -

      В этом мире для меня

      будут главным два сосца

      для младенца, что зовёт

      писком мамку. Кто тут врёт?

      Дарит в мир надежду он,

      что спасёт, иль сам спасён

      будет он – Затем рождён!

      Материнская любовь

      в мир надежду дарит вновь».

      – Ну, так дальше. В путь. Вершим.

      Месяц, братец, поспешим.

      Сказок много, но одна –

      наша, лучше, как всегда!

      И свершив полезный круг, по экватору вокруг,

      Солнце с Месяцем, катясь через небо не таясь,

      Появились снова там, где весной уж был Иван.

      Где в урочище тайги был он гостем у Яги,

      И куда его опять глаз зелёных томных гладь

      изумрудною волной тянет силой озорной.

      ДОЖДИК. АВГУСТ и СЕНОВАЛ

      Как накаркала Яга,

      во́след мо́лодцу глядя,

      так и сталось – голова

      закружилась молодца́

      и любовный сладкий хмель,

      сбросив с пе́тель мнений дверь,

      Ваню с девицей красой

      разом ухнул в летний зной.

      И грохочущей грозой

      хитрый, шумный, озорной

      Август их к себе загнал

      на избушку в сеновал

      и, танцуя по доска́м

      градом хлёстким в барабан,

      в тучах радостных урча,

      он сквозь громы хохоча,

      спрятал первый поцелуй

      в