Снежинка. Луиза Нилон

плохо?

      – Почему ты никогда не рассказывал, что бывают гречанки по имени Санта? – спросила я.

      – Чего?

      – Я познакомилась с девушкой. Ее зовут Санта.

      – Рад за нее.

      – Я думала, ты знаешь их всех.

      – Греков-то? Всю древнюю цивилизацию? Я польщен.

      – А говоришь о них так, будто знаешь.

      Билли подпер щеку языком, словно пытаясь сложить что-то в уме.

      – Ты злишься, что я не рассказываю того, что ты, насколько мне казалось, и без меня знаешь. Так?

      – Нет, я злюсь, что ты рассуждаешь обо всем, как хозяин.

      – Вот это обвинение.

      Перепрыгнув через створки стойла, я села на солому, скрестив ноги.

      – А потом, я говорю как лохушка.

      – Вот-вот. Та девушка… Ее часом не Ксантой зовут? Ксан-та. Это греческое имя.

      – Гребаный стыд! – Я упала в солому. Кровь прилила к голове. – А я ее все время называла как Санта-Клауса!

      – Ну, теперь ты знаешь.

      – Как я вообще столько прожила, ничего не зная?

      – «Я знаю, что ничего не знаю». Сократ. Кстати, другим людям он тоже известен. Я не скрываю его от народа.

      Я вертела в пальцах соломину. Если открыть и закрыть левый глаз, она превращается из двух размытых в одну четкую.

      – Ненавижу быть дурой.

      – Ты не дура. Лучше сказать, наивная.

      – А это уже унизительно.

      – Ничего унизительного тут нет. Наивный – отличное слово. Поищи его в словаре.

      – Отстань!

      – От латинского nativus – естественный, врожденный. Тот же корень, что у французского naître – рождаться. – Дядя вынул поилку у телки изо рта. Трубка волочилась по соломе, словно пуповина. – Мы все наивны. Ничего иного нам не остается.

      – Ты, наверное, жутко устаешь от своего глубокомыслия.

      – Я научил тебя всему, что знаю. – Билли с лязгом распахнул створки стойла.

      – Кажется, в этом-то и проблема.

      – Перекусить мне не сделаешь?

      – А у меня есть выбор?

      Я протянула руку, и он поднял меня с соломы. Возле коровника валялись три дохлых теленка.

      – Ничего странного не замечаешь? – спросил Билли, пнув среднего.

      – Он мертвый?

      Дядя перевернул теленка мыском ботинка.

      – У него ноги из середины живота растут.

      – Чернобыль какой-то… А с другими двумя что не так?

      – Слишком крупные. Бык производит таких крупных телят, что девочки не могут их вытолкнуть. Я сделал все, что мог, но без потерь не обошлось.

      – Ясно… – Я кивнула, пытаясь совладать с эмоциями. Можно подумать, понимание ситуации делает ее легче.

* * *

      Я достала из холодильника ветчину, помидоры, масло и метнула на стол.

      – Какая у тебя первая ассоциация на слово «веган»? – спросила я.

      – Гитлер, – ответил Билли.

      – У меня тоже.

      – Хотя он вряд ли был веганом.

      – Ага, знаю. – Я разрезала помидоры черри пополам. – Я не успела подать на учебную субсидию.

      – Почему?

      – У